История империи "гулаг". Тайная валюта гулага Декрет "О лагерях принудительных работ"

Вторник, 30 Апреля 2013 г. 10:46 + в цитатник

Глава 1 Система , при которой параллельно существовали места заключения для политических противников режима и для обычных уголовных преступников, зародилась ещё в первые годы советской власти, когда действовали Чрезвычайные комиссии. Тогда же постепенно вошло в правило преимущественное содержание заключенных не в тюремных, а в лагерных условиях, то есть в удалении от городов и с непременной обязанностью трудиться. Уже в 1918 году Наркоматом юстиции РСФСР были сформулированы основные принципы пенитенциарной Политики : обеспечение полной самоокупаемости мест заключения (когда доходы от труда заключенных превышают расходы на их содержание) [ Самоокупаемость - это когда Расходы и Доходы равны между собой, т.е. Самоокупаемость или Простое Воспроизводство. Когда Доходы превышают Расходы образуется Прибыль. Если Прибыли хватает на частичное покрытие затрат на Развитие, получается Расширенное Воспроизводство, если Прибыли хватает на покрытие не части, а всех! Затрат на Развитие, то мы имеем Полный хозрасчёт - ] и полного перевоспитания осужденных. Хотя в последнем было немало революционной романтики (при том, что средств на строительство новых тюрем власть поначалу не имела), позднейший термин "перековка ", означающий реальное трудовое перевоспитание закоренелых уголовников на ударных стройках, стал необычайно популярным в годы зарождения ГУЛАГа .
История центральных органов управления местами заключения в первые годы советской власти — особая тема (подробнее см. "Система исправительно-трудовых лагерей в СССР , 1923-1960. Справочник" (Сост. М. Б. Смирнов, под ред. Н. Г. Охотина и А. Б. Рогинского). М., 1998, стр. 10-24). Здесь скажем только, что унаследованное от царской России Главное управление местами заключения (ГУМЗ) Министерства юстиции (с октября 1917-го — Наркомата юстиции (НКЮ) России, а с января 1918-го — НКЮ РСФСР) в мае 1918 года было реорганизовано в Центральный карательный отдел НКЮ , а в октябре 1921 года — в Центральный исправительно-трудовой отдел НКЮ РСФСР.
Одновременно в Системе НКВД РСФСР в апреле 1919 года создается Центральное управление лагерями принудительных работ, спустя месяц переименованное в Отдел принудительных работ, в мае 1920-го — в Главное управление принудительных работ, в сентябре того же года — в Главное управление общественных работ и повинностей, а в феврале 1921 года — вновь в Главное управление принудительных работ (ГУПР).
В октябре 1922 года соответствующие аппараты НКЮ РСФСР и НКВД РСФСР были слиты в единое Главное управление местами заключения (ГУМЗ) НКВД РСФСР во главе с Е. Г. Ширвиндтом , просуществовавшее до декабря 1930 года.
Затем республиканские НКВД упразднили, а ГУМЗ был передан в НКЮ РСФСР и реорганизован в Главное управление исправительно-трудовых учреждений (ГУИТУ). С ликвидацией республиканских НКВД вся работа по содержанию и трудовому использованию осужденных на сроки менее трех лет вновь перешла в наркоматы юстиции республик.
Начальником ГУИТУ был назначен чекист И. А. Апетер , до этого занимавший пост первого заместителя полпреда ОГПУ по Московской области. В январе 1931-го Апетер сменил Ширвиндта ещё и в должности начальника Центрального управления конвойных войск СССР.
ГУИТУ НКЮ РСФСР просуществовало до октября 1934 года, когда все подведомственные ему места заключения были переданы в подчинение заметно окрепшего к тому времени ГУЛАГа НКВД СССР. Формально возникшие уже в 1919 году лагеря принудительных работ (концентрационные лагеря) принадлежали НКВД РСФСР, однако фактически ими руководили чекисты (тем более что председатель ВЧК Дзержинский одновременно занимал пост наркома внутренних дел). В первом Исправительно-трудовом кодексе РСФСР, принятом 16 октября 1924 года, говорилось только о домах заключения, исправительно-трудовых домах, трудовых колониях (сельскохозяйственных, ремесленных и фабричных), переходных исправительно-трудовых домах и наконец об изоляторах специального назначения (для изоляции "социально-опасных" заключенных).
При этом не пояснялось, идет ли в последнем случае речь о Системе подведомственных ОГПУ политизоляторов, обустроенных уже в начале 1920-х, равно как и о Соловецком лагере, возникшем к концу 1923 года с переводом на Соловки Управления Северных лагерей принудительных работ и его подразделений из Архангельска, Холмогор и Пертоминска. Сами нормативные документы о местах заключения ОГПУ , как правило, не публиковались, хотя и утверждались постановлениями СНК СССР.
Днём зарождения лагерной Системы можно считать 13 октября 1923 года. Постановлением СНК СССР от этого числа был образован Соловецкий лагерь принудительных работ особого назначения с двумя пересыльно-распределительными пунктами в Архангельске и Кеми. Управление лагерем было возложено на ОГПУ . Ещё 12 октября начальником Соловецкого лагеря был назначен бывший начальник отделения Восточного отдела СОУ ГПУ при НКВД РСФСР Ф. И. Эйхманс . Общее руководство деятельностью Управления Соловецкого лагеря особого назначения (УСЛОН) возложили на Спецотдел ОГПУ во главе с Г. И. Бокием , конкретными же проблемами УСЛОН занималось 3 отделение Спецотдела ОГПУ .
20 мая 1929 года 3 отделение Спецотдела возглавил бывший начальник УСЛОН Эйхманс ; он же стал первым руководителем образованного приказом ОГПУ № 130/63 от 25 апреля 1930 года Управления лагерями (УЛАГ) ОГПУ , к которому перешли функции прежнего 3 отделения Спецотдела; заместителем Эйхманса назначили (с должности начальника Особого отдела (ОО) Московского военного округа) Л. Н. Мейера (Захарова). Этим же приказом были утверждены штаты УЛАГа.
На УЛАГ возлагалось управление всеми лагерями ОГПУ , как существующими, так и вновь возникающими. Вероятно, тогда было трудно предположить, что из скромного по размерам (80 человек) аппарата УЛАГа спустя десять лет вырастет одно из ведущих подразделений НКВД (штат на 1940 год — почти 1 600 человек). Вплоть до "великого перелома " в Системе ОГПУ функционировал лишь один Соловецкий лагерь, прочие же места заключения подчинялись ГУМЗ НКВД РСФСР.
С принятием же постановлений Политбюро от 13 и 23 мая 1929-го "Об использовании труда уголовных арестантов" и постановления Политбюро "Об использовании труда уголовно-заключенных" от 27 июня того же года (оформленного одноименным постановлением СНК СССР от 11 июля) ОГПУ приступило к организации новых лагерей.
На основании постановления СНК СССР от 6 июня 1929-го "Об отпуске ОГПУ средств на организацию и содержание концентрационного лагеря в районе Олонца—Ухты" и приказа ОГПУ № 136/68 от 28 июня создается Управление Северных лагерей особого назначения (УСЕВЛОН) с центром в Усть-Сысольске (26 марта 1930-го переименованном в Сыктывкар).
Во исполнение постановления СНК СССР от 18 июля 1929-го "Об отпуске средств на строительство Вишерского лагеря особого назначения" организуется Управление Вишерских лагерей особого назначения (УВЛОН) с центром в городе Красновишерск Уральской области (ныне Пермская область).
С 1 октября 1929-го приказами местных органов ОГПУ создаются Дальневосточный лагерь (ДАЛЬУЛОН) с центром в Хабаровске, Сибирский лагерь (СИБУЛОН) с центром в Новосибирске, Среднеазиатский (УСАЗЛОН) с дислокацией управленияв Ташкенте и Казахстанский (КАЗУЛОН) с дислокацией управления в Алма-Ате.
Постановление Политбюро от 27 июня 1929 года предписало "именовать в дальнейшем концентрационные лагеря исправительно-трудовыми лагерями". Таким образом, расхожее представление, будто на такое переименование пошли, чтобы избежать нежелательных аналогий с концлагерями нацистской Германии, ошибочно. Можно говорить лишь о том, что в качестве приоритетной ставилась задача "исправления трудом", а не "концентрация" враждебных элементов в лагерях.
7 апреля 1930 года председатель СНК СССР А. И. Рыков подписал "Положение об исправительно-трудовых лагерях", согласно которому "лагеря находятся в ведении ОГПУ , которое осуществляет общее руководство их деятельностью".
25 мая приказом ОГПУ № 169/81 были определены порядок подчинения исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ) и функции УЛАГа. На местах ИТЛ полностью подчинялись соответствующим полпредствам (ПП) ОГПУ , которые вели в лагерях оперативную работу и отвечали за их охрану.
Комплектование ИТЛ чекистскими кадрами возлагалось на Административно-организационное управление (АОУ) ОГПУ "на общих для органов и войск ОГПУ основаниях".
На УЛАГ возлагались следующие задачи : учёт и распределение заключенных по лагерям; хозяйственное, финансовое и плановое руководство деятельностью лагерей; снабжение их продовольствием, обмундированием, инвентарем и материалами для производства.
К 1 июня 1930-го в подчинении УЛАГа находилось семь ИТЛ , общее число заключенных составляло 168 163 человека, из них в УСЛОН е (лесозаготовки, строительство дорог, осушение болот) — 62 563, в УСЕВЛОНе (разделка и погрузка экспортного леса, строительство дорог и другие работы) — 38 103, в УВЛОНе (строительство целлюлозно-бумажного комбината, лесозаготовки и другие работы) — 18 863, в СИБУЛОНе (добыча золота и угля, лесозаготовки, строительство дорог и другие работы) — 24 566, в ДАЛЬУЛОНе (лесозаготовки, строительство дорог, добыча золота и угля, лов рыбы и другие работы) — 18 149, в УСАЗЛОНе (мелиоративные работы и работа в совхозах) — 3548, в КАЗУЛОНе (строительство совхоза-гиганта) — 2823 человека.
Летом 1930 года руководство УЛАГа было полностью заменено: приказом ОГПУ № 165 от 17 июня новым начальником УЛАГа стал бывший помощник начальника ОО ОГПУ Л. И. Коган , а приказом № 199 от 15 июля новым заместителем начальника УЛАГа был назначен (с должности заместителя полпреда ОГПУ по Ивановской промышленной области) М. Д. Берман . Ф. И. Эйхманс ещё 13 июля возглавил новосозданную Вайгачскую экспедицию ОГПУ (занималась разведкой и разработкой руд цветных металлов на острове Вайгач и побережье Карского моря), а Л. Н. Захаров Мейер 1 июня 1930 года был назначен заместителем полпреда ОГПУ по Нижневолжскому краю.
19 июля 1930-го приказом № 2 по УЛАГу были объявлены его штат и структура: руководство (Л. И. Коган , М. Д. Берман); секретариат (14 человек); административно-инспекторский отдел (28 человек, начальник — С. Ф. Белоногов); производственно-экономический отдел (38 человек, начальник — Я. Д. Рапопорт , старший консультант — недавний Соловецкий лагерник Н. А. Френкель). Всего по этому штату числилось 87 человек.

Аббревиатура "ГУЛАГ " появилась 9 ноября 1930 года, когда приказом АОУ ОГПУ № 308 был объявлен вводимый с 1 октября (задним числом) штат Главного управления лагерями ОГПУ (96 человек). Персональное распределение по должностям стало следующим:
— руководство (начальник — Л. И. Коган , зам. начальника — М. Д. Берман , помощники начальника — Я. Д. Рапопорт и С.Ф. Белоногов , старший консультант — Н. А. Френкель ; всего по штату — 8 человек);
— секретариат (начальник — Е. Ф. Прушакевич, всего — 14 человек);
— 1 (инспекторское) отделение (11 человек);
— 2 (учетно-распределительное) отделение (начальник — П. А. Иванов, всего — 9 человек);
— 3 (информационно-следственное) отделение (начальник — М. Д. Балябин, всего — 10 человек);
— 4 (производственное) отделение (начальник — А. И. Масленников , всего — 11 человек);
— 5 (снабжение) отделение (начальник — А. Е. Сорокин, всего — 26 человек);
— плановая группа (руководитель — М. Сегаль, всего — 7 человек).
Приказом ОГПУ № 330/198 от 2 июня 1931-го в составе ГУЛАГа был организован Отдел по спецпереселенцам, в основном выселяемых из районов сплошной коллективизации кулаков; 29 июня приказом АОУ ОГПУ № 177 этот отдел возглавил Г. П. Закарьян .
Постановлением СНК СССР № 130сс от 1 июля того же года "Об устройстве спецпереселенцев" на ОГПУ возлагались административное управление спецпереселенцами и хозяйственное использование их труда; эти задачи легли прежде всего на ГУЛАГ .
Решение о строительстве легендарного Беломорканала было принято Советом Труда и Обороны (СТО) ещё 3 июня 1930 года, однако изыскания, первоначально возложенные на Беломорстрой НКПС , затянулись до апреля 1931-го. Затем, чтобы ускорить работы, в подчинение ОГПУ был передан Северный район Беломорстроя НКПС и наконец приказом ОГПУ № 667/359 от 16 ноября "О строительстве Беломорско-Балтийского водного пути" все работы по каналу перешли к вновь созданному Управлению строительства Беломорско-Балтийского водного пути ОГПУ во главе с Л. И. Коганом (по совместительству с должностью начальника ГУЛАГа), чьим заместителем также по совместительству стал помощник начальника ГУЛАГа Я. Д. Рапопорт . Они должны были лично руководить строительством, поочередно находясь непосредственно на месте работ.
В составе ГУЛАГа была создана специальная группа по снабжению Беломорстроя. Этим же приказом для строительства канала создавался Беломорско-Балтийский лагерь, который возглавил Э. И. Сенкевич , ранее бывший начальником Свирского

Никита Васильевич Петров История империи "Гулаг" Источник информации - http://www.pseudology.org/GULAG/index.htm . Глава 8 - http://www.pseudology.org/GULAG/Glava08.htm . Глава 8

Постепенное разукрупнение ГУЛАГа началось в 1940 году: в январе из него выделилось в самостоятельный главк ГУЖДС, а в сентябре — Главгидрострой НКВД. Это были два первых шага на пути к коренной реорганизации аппарата ГУЛАГа в феврале 1941 года, когда на базе его отраслевых отделов и управлений возникнет целый ряд самостоятельных главков и управлений НКВД СССР: лавпромстрой, ГУЛГМП, УЛЛП и другие. Реорганизации были следствием очевидных трудностей в управлении таким многопрофильным отраслевым главком, как ГУЛАГ образца 1939 -1940 годов, когда здесь работало 1500-1600 человек (пик штатной численности главка за всю его историю с 1930-го по 1956 год). Чем дальше, тем больше влияла на реорганизацию ГУЛАГа и вспыхнувшая ещё осенью 939-го Вторая мировая война; страна начинала готовиться к ней.

4 января 1940 года приказом НКВД (далее это уточнение опускается) № 0014 на базе Управления железнодорожного строительства ГУЛАГа на Дальнем Востоке и Отдела железнодорожного строительства ГУЛАГа было организовано Главное управление железнодорожного строительства НКВД СССР (ГУЖДС). Первоначально в названии нового главка не было слова "лагерей", аббревиатура ГУЛЖДС появится только в феврале 1941-го в ходе общей реорганизации наркомата и сохранится вплоть до марта 1953-го, когда Главное управление лагерей железнодорожного строительства из состава МВД СССР передадут Министерству путей сообщения.

Этим же приказом ГУЖДС возглавил корпусной инженер Н. А. Френкель, ранее начальник Управления железнодорожного строительства ГУЛАГа на Дальнем Востоке. В 1940 году ГУЖДС было предоставлено помещение в Москве по адресу: Мещанская улица, 15.

14 января приказом № 019 на базе горного отдела ГУЛАГа было организовано Управление горно-металлургической промышленности ГУЛАГа (УГМП), которое возглавил бывший начальник Главного управления медной промышленности Наркомата цветной металлургии СССР Захаров Петр Андреевич.

20 января приказом № 89 П. А. Захаров был назначен ещё и заместителем начальника ГУЛАГа (а приказом начальника ГУЛАГа № 82 от 21 февраля ему был установлен оклад в 3000 рублей в месяц).

27 января приказом № 129 бригадный комиссар И. В. Васильев освобождался от должности начальника ПолитотделаГУЛАГа как "несправившийся с работой" (11 февраля его назначат начальником Елено-Каракубского лагеря НКВД для военнопленных в Сталинской (ныне Донецкой) области на Украине, а 6 сентября — заместителем начальника управления ИТЛ и строительства Химкинского района ГУЛАГа в Москве). Новым начальником ПолитотделаГУЛАГа этим же приказом был назначен выпускник Высшей школы НКВД СССР Горбачев Максим Ефимович (в 1938-1939 годах — заведующий военным отделом Калмыцкого обкома ВКП(б), город Элиста).

3 февраля приказом № 63 объявлялось "Положение о многотиражных газетах Политотделов лагерей и строительств ГУЛАГаНКВД СССР", согласно которому "многотиражные газеты издаются политическими отделами лагерей и строительств НКВД. Главная задача многотиражной газеты — повседневно бороться за большевистское воспитание вольнонаемного состава лагерей и строительств НКВД, за сплочение рабочих, интеллигенции и личного состава военизированной охраны вокруг ВКП(б) и вождя народов товарища Сталина, за воспитание их в духе беззаветной преданности социалистической родине, ненависти и непримиримости к врагам народа". В "Положении…" отмечалось, что ПолитотделГУЛАГа разрешает выпуск многотиражных газет только после соответствующего решения ЦК ВКП(б). Категорически запрещалось помещать в лагерных многотиражках секретные материалы и допускать к работе "над изготовлением газеты" заключенных и "политически сомнительных" людей (что некогда было важной составной частью процесса "перековки").

7 февраля Берия подписал приказ НКВД № 00149 "Об агентурно-оперативном обслуживании исправительно-трудовых лагерей-колоний НКВД СССР", которым ликвидировался 3 отдел ГУЛАГа, а оперативно-чекистское обслуживание ГУЛАГа и руководство агентурно-оперативной работой в ИТЛ и ИТК возлагалось на Главное экономическое управление (ГЭУ) НКВД (начальник ГЭУ — Б. З. Кобулов).

Уже 19 сентября приказом № 001178 в составе 1 отдела ГЭУ будет организовано 9 отделение, на которое возложат агентурно-оперативное обслуживание ГУЛАГа и его местных органов (ИТЛ и ИТК), этим же приказом 9 отделение возглавит старший лейтенант ГБ Е. Г. Бендерский (ранее старший следователь Следчасти ГЭУ).

Бывший начальник 3 отдела ГУЛАГа капитан ГБ Б. П. Трофимов в марте 1940 года возглавит Кексгольмскую опергруппу НКВД — на территории Финляндии, отошедшей к СССР после советско-финляндскойвойны.

Оперативно-чекистское обслуживание ГУЖДС и подчиненных ему лагерей и колоний возлагалось теперь на Главное транспортное управление (ГТУ) НКВД (начальник ГТУ — С. Р. Мильштейн). На местах руководство оперативно-чекистской работой лагерей и колоний, обслуживающих транспортное строительство, переходило к дорожно-транспортным отделам (ДТО) НКВД "по территориальности".

3 отделы ИТЛ и ИТК реорганизовывались в оперативно-чекистские отделы (ОЧО). Начальники ОЧО теперь подчинялись не 3 отделу ГУЛАГа, как раньше, а начальнику того ИТЛ или ИТК, которые обслуживал соответствующий отдел. Задачи оперативно-чекистских отделов ИТЛ и ИТК НКВД заключались в следующем:

— создание агентурно-осведомительной сети для разработки заключенных с целью освещения их политического настроения и своевременного пресечения вражеской деятельности;
— борьба с саботажем, дезорганизацией производства, хищением лагерного имущества, бандитизмом и хулиганством среди заключенных;
— выявление и предупреждение срывов в производственной деятельности лагеря и дефектов в выполняемых работах;
— борьба с побегами заключенных и организация розыска и ареста беглецов;
— оперативно-чекистское обслуживание вольнонаемных сотрудников лагерей и колоний, подозреваемых во вражеской работе;
— выполнение заданий органов НКВД СССР по агентурно-осведомительному наблюдению за осужденными преступниками;
— вербовка агентуры и осведомления среди заключенных преступников с расчетом на их дальнейшее использование после отбытия срока наказания;
— своевременная информация органов НКВД об освобождающихся и выбывающих на их территорию лицах, отбывших наказание за антигосударственную работу.

Следствие по делам об антигосударственных преступлениях, как правило, должно было вестись в следственных частях НКВД/УНКВД "по территориальности". Существовавшие до этого приказа отделы режима в ИТЛ и ИТК были упразднены, а их функции по обеспечению внутрилагерного режима были возложены на оперативно-чекистские отделы ИТЛ и ИТК. Наконец, тем же приказом № 00149 от 7 февраля для обеспечения систематической проверки работы лагерей и колоний была организована Контрольно-инспекторская группа при начальнике ГУЛАГа в составе 15 человек. Другим приказом Берия поручал "Зам. Народного комиссара внутренних дел по кадрам комиссару государственной безопасности 3-го ранга тов. Круглову — лично просмотреть и представить мне на утверждение начальников оперативно-чекистских отделов (отделений) исправительно-трудовых лагерей и колоний".

— Управление лесной промышленности — 112 человек;
— Управление горно-металлургической промышленности — 85 человек;
— Управление исправительно-трудовых колоний — 118 человек;
— Отдел гидротехнического строительства — 44 человека;
— Отдел топливной промышленности — 36 человек;
— Отдел морского строительства — 16 человек;
— Целлюлозно-бумажный отдел — 21 человек;
— Отдел трудовых колоний — 67 человек;
— Сельскохозяйственный отдел — 53 человека;
— Горнотехническая инспекция — 6 человек;
— Автотракторная инспекция — 6 человек;
— Бюро рационализации и изобретательства (БРИЗ) — 3 человека;
— Отдел железнодорожных и водных перевозок — 12 человек;
— Моботдел — 14 человек;
— Секретариат — 28 человек;
— Архивное отделение — 13 человек;
— Административно-хозяйственный отдел (АХО) — 273 человека;
— Отдел технического снабжения — 87 человек;
— Политотдел — 46 человек;
— Управление ВОХР — 80 человек;
— Отделение по культурно-воспитательной работе — 10 человек;
— Отдел снабжения военизированных контингентов — 15 человек;
— Санитарный отдел — 40 человек;
— Отдел общего снабжения — 65 человек;
— Отдел трудовых поселений — 15 человек;
— Учетно-распределительный отдел — 75 человек;
— Отдел кадров — 70 человек;
— Плановый отдел — 36 человек;
— Финотдел и арбитраж 33 человека;
— Центральная бухгалтерия — 16 человек;
— Отдел организации труда и зарплаты — 21 человек;
— Контрольно-инспекторская группа — 15 человек.

Всего по ГУЛАГу — 1492 человека.

Для сравнения приведем и структуру Главного тюремного управления НКВД по состоянию на 1 марта 1940-го (всего 179 человек по штату):

— руководство — начальник ГТУ и два заместителя;
— секретариат — 19 человек;
— Политотдел — 33 человека: 1 отделение (оргинструкторское), 2 отделение (агитации и пропаганды), 3 отделение (по комсомольской работе), 4 отделение (культурно-массовая работа), 5 отделение (учетно-информационное);
— Общая инспекция (4 человека);
— Мобинспекция (5 человек); 1 отдел (оперативный) — 49 человек: 1 отделение (режим, охрана и боевая подготовка), 2 отделение (особистское), 3 отделение (агентурное обслуживание заключенных), 4 отделение (учёт и этапирование заключенных);
— Отделение кадров (на правах отдела) — 11 человек;
— 3 отдел (эксплуатационно-строительный) — 21 человек: 1 отделение (строительное), 2 отделение (эксплуатация зданий), 3 отделение (материально-техническое);
— 4 отдел (снабжения) — 22 человека: 1 отделение (учетно-плановое), 2 отделение (обозно-вещевое и продфуражное), 3 отделение (артиллеристско-техническое имущество);
— Санинспекция — 12 человек.

На 1 апреля 1940 года в ИТЛ НКВД содержалось 1 269 785 заключенных, из них мужчин — 1 162 690, женщин — 107 030. Распределялся лагерный контингент так:

по возрасту

До 16 лет — 109 человек;
от 16 до 18 лет — 3850 человек;
от 18 до 21 года — 109 843 человека;
от 22 до 30 лет — 432 359 человек;
от 31 до 40 лет — 383 119 человек;
от 41 до 50 лет — 215 306 человек;
от 51 до 60 лет — 94 127 человек;
старше 60 лет — 19 616 человек.

по образованию

Высшее — 23 238 человек;
среднее — 125 967 человек;
низшее — 632 010 человек;
малограмотные — 371 211 человек;
неграмотные — 105 356 человек.

по подданству

Граждане СССР — 1 261 029 человек;
граждане других стран (иноподданные) — 4136 человек.

по характеру преступлений

Контрреволюционные преступления — 417 381 человек, из них:
троцкисты, зиновьевцы, правые — 17 621 человек;
измена родине — 1473 человека;
террор — 12 710 человек;
диверсия — 5737 человек;
шпионаж — 16 440 человек;
вредительство — 25 941 человек;
руководители к/р организаций — 4493 человека;
антисоветская агитация — 178 979 человек;
члены семей изменников родины — 13 241 человек.
особоопасные преступления против управления — 46 374 человека, из них:
бандитизм и разбой — 29 514 человек;
перебежчики — 13 924 человека.
преступления против порядка управления:
хулиганство — 90 291 человек;
спекуляция — 31 652 человека;
нарушение закона о паспортизации — 19 747 человек.
расхищение социалистической собственности (закон от 7 августа 1932-го) — 23 549 человек.
должностные и хозяйственные преступления — 96 193 человека.
преступления против личности — 66 708 человек.
имущественные преступления — 152 096 человек.
СВЭ и СОЭ — 220 835 человек.
воинские преступления (статья 193) — 11 067 человек.
бывших кулаков — 80 868 человек;
служителей культа — 5007 человек.

по срокам заключения

ниже 1 года — 2902 человека;
от 1 года и ниже 3 лет — 231 477 человек;
от 3 до 5 лет — 465 557 человек;
от 5 до 10 лет — 550 062 человека;
от 11 до 15 лет — 5363 человека;
от 16 до 20 лет — 2133 человека;
от 21 до 25 лет — 836 человек, в том числе приговоренных к ВМН с заменой на лишение свободы — 3224 человека.

по органам осуждения

НКВД — 620 001 человек, в том числе:
ОСОНКВД — 105 009 человек;
спецтройками — 270 000 человек.
Наркомюст — 638 394 человека.

За этот же отчетный квартал (январь — март 1940 года) из ИТЛ было освобождено 53 7778 человек, из них:

досрочно — 3 человека (по болезни);
досрочно по отбытии половины срока — 737 человек;
досрочно в порядке общей амнистии — 4 человека;
досрочно в порядке частной амнистии — 607 человек;
за прекращением дела — 9856 человек;
по пересмотру дела — 6592 человека;
по дополнительным зачетам — 58 человек;
за окончанием срока — 35 782 человека;
под подписку — 139 человек.

В ИТК НКВД на 1 апреля содержалось 297 477 заключенных. Однако уже к 1 декабря контингент ИТК возрастет до 425 583 человек (с учётом начавших поступать "указников" — осужденных за опоздания на работу и т.д.).

В тюрьмах НКВД по состоянию на 1 января 1940 года числилось 186 278 человек, на 1 апреля — 195 582, на 1 июля — 205 987, на 1 октября — 413 126 человек.

17 апреля приказом № 266 во всех ИТЛ и ИТК вводилось обязательное "массово-техническое обучение" заключенных в целях "быстрейшего освоения" ими производственно-трудовых навыков, подготовки из их числа квалифицированных кадров и увеличения эффективности использования их труда. Согласно "Положению о массово-техническом обучении заключенных в ИТЛК НКВД СССР" "задачей ИТЛ и ИТК НКВД СССР наряду с изоляцией преступников является также и наиболее эффективное и рациональное использование труда заключенных".

Сеть массово-технического обучения заключенных включала: краткосрочные курсы подготовки квалифицированной рабочей силы (срок обучения от 1 до 4 месяцев), курсы технического минимума (от 2 до 6 месяцев), курсы повышения квалификации и переподготовки (от 1 до 4 месяцев), школы передачи и изучения стахановских методов труда, школы мастеров (десятников) (срок обучения от 4 до 6 месяцев).

20 апреля приказом № 0161 объявлялись "Положение об Отделении культурно-воспитательной работы ГУЛАГаНКВД СССР" и "Положение о культурно-воспитательной работе в ИТЛ и ИТК НКВД". Как следовало из них, Отделение культурно-воспитательной работы (КВО) является самостоятельным отделением, подчиненным руководству ГУЛАГа и имеет своей целью: "перевоспитание заключенных, осужденных за бытовые и должностные преступления, на основе высокопроизводительного общественно-полезного труда" и "содействие наиболее эффективному и рациональному использованию труда всех заключенных на производстве для выполнения и перевыполнения производственных планов ". Основными видами культурно-воспитательной работы в лагерях и колониях НКВД объявлялись: политмассовая работа,

производственно-массовая работа, работа с отказчиками, стенная печать, школьная работа, клубно-массовая работа, библиотечная работа.

22 апреля приказом № 522 руководителям ГУЛАГа были присвоены спецзвания: старшего майора ГБ — А. П. Лепилову; майора ГБ — Г. М. Орлову и М. Н. Попову; капитана ГБ — М. Е. Горбачеву, М. В. Конрадову и М. С. Шелкову.

25 апреля исполнилось 10 лет со дня создания УЛАГа, с 1 октября 1930-го реорганизованного в ГУЛАГ. За эти годы его штаты выросли в 20 раз (от 80 до 1600 сотрудников). Разумеется, аппарат рос не сам по себе, а вместе с расширением Системы исправительно-трудовых учреждений. Если на 1 июня 1930-го УЛАГ ведал семью ИТЛ с общим контингентом в 168 163 заключенных, то спустя десять лет в подчинении ГУЛАГа находилось 65 лагерей и строек НКВД (не считая ИТК и детских колоний) с общим контингентом в 1 269 785 заключенных (на 1 апреля 1940 года). Мы уже видели, как усложнялась все эти годы структура ГУЛАГа.

Советско-финляндская война закончилась 13 марта, а 26 апреля М. И. Калинин подписал Указ Президиума Верховного Совета СССР (ПВС) о награждении работников НКВД орденами и медалями "за успешное выполнение заданий правительства по охране государственной безопасности". Среди получивших орден Ленина был начальник ДальстрояНКВД комиссар ГБ 3 ранга И. Ф. Никишов, орден Красного Знамени — начальник Беломоро-Балтийского комбината НКВД майор ГБ М. М. Тимофеев, орден Красной Звезды — начальник ГУЛАГа комдив В. В. Чернышов, орденом "Знак Почета" — заместитель начальника Дальстроя старший майор ГБ С. Е. Егоров и заместитель начальника ГУЛАГа майор ГБ И. Т. Сергеев, медалью "За отвагу" — заместитель начальника ГУЛАГа майор ГБ Г. П. Добрынин, медалью "За трудовую доблесть" — главный инженер Куйбышевгидростроя НКВД дивизионный инженер С. Я. Жук, заместители начальника ГУЛАГа майоры ГБ В. А. Поддубко и М. Н. Попов и начальник Отдела детских трудовых колоний ГУЛАГа старший лейтенант ГБ Л. М. Яцкевич. Всего по этому указу было награждено 757 сотрудников НКВД СССР, из них орденом Ленина — 15 человек, орденом Красного Знамени — 36, орденом Красной Звезды — 127, орденом "Знак Почета" — 204, медалью "За отвагу" — 321, медалью "За трудовую доблесть" — 54 человека.

На основании постановления СНК СССР № 647 от 4 мая и приказа НКВД № 378 от 23 мая в целях стимулирования производительности труда "на основе широкого развертывания социалистического соревнования и стахановского движения на работах, производимых ДальстроемНКВД", был учрежден наградной значок "Отличник Дальстроевец". Право получения этого значка (выдававшегося на основании приказов НКВД) имел весь административно-технический персонал, рабочие и служащие предприятий и учреждений Дальстроя.

4 мая приказом № 321 от 1940 года "для стимулирования труда на стройках и в лагерях НКВД " устанавливалась и такая награда, как шесть переходящих Красных знамен ГУЛАГа с премиями: Красное знамя с премией в сумме 200 000 рублей для лучшей стройки ГУЛАГа; Красное знамя с премией 200 000 рублей — лучшему лесному лагерю; Красное знамя с премией 150 000 рублей — лучшему лагерю топливной и горно-металлургической промышленности; Красное знамя с премией 100 000 рублей — лучшему отделу ИТК; Красное знамя с премией 50 000 рублей — лучшему сельскохозяйственному лагерю. Вручать эти Красные знамена предполагалось дважды в год по результатам выполнения плана первого полугодия и годового плана.

5 мая в Кремле на приеме у Сталина побывали начальник ГУЖДС и заместитель начальника ГУЛАГа Н. А. Френкель, начальник БАМпроекта и заместитель начальника ГУЖДС НКВД Ф. А. Гвоздевский, начальник ГУЛАГа и заместитель наркома внутренних дел В. В. Чернышов, нарком Берия (а 20 июля указом ПВСФренкель и Гвоздевский за строительство железных дорог на Дальнем Востоке были награждены орденами Ленина и Трудового Красного Знамени соответственно; среди других награжденных орден Трудового Красного Знамени получил тогда бывший начальник КВО Дмитлага М. В. Филимонов, снятый в 1935 году с этой должности "за пьяные похождения" и отправленный на строительство БАМа — в 1940-м Филимонов работал там помощником начальника Амурлага ГУЖДС).

21 мая приказом № 666 начальник Дальстроя комиссар ГБ 2 ранга К. А. Павлов был назначен заместителем начальника управления горно-металлургической промышленности ГУЛАГа.

4 июля приказом № 878 "за халатное отношение к служебным обязанностям" был уволен начальник САНО ГУЛАГа А. А. Чалов, 19 августа приказом № 001019 его сменит в этой должности Д. М. Лойдин, ранее начальник САНО УЖДС ГУЛАГа на Дальнем Востоке.

26 июня М. И. Калинин подписал указ ПВС "О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений", на основании которого самовольный уход с предприятий и учреждений карался по приговору суда тюремным заключением от 2 до 4 месяцев, а прогул без уважительных причин — исправительно-трудовыми работами (по месту работы) сроком до 6 месяцев с удержанием из зарплаты до 25 процентов.

10 июля появился и указ ПВС "Об ответственности за выпуск недоброкачественной или некомплектной продукции и за несоблюдение обязательных стандартов промышленными предприятиями", приравнивавший это к вредительству и грозивший директорам, главным инженерам и начальникам ОТК предприятий тюремным заключением от 5 до 8 лет. 10 августа председатель ПВС подписал указ "Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство" (до года тюрьмы) и ещё один указ, которым предусматривалось единоличное, без участия заседателей, рассмотрение судьями дел о прогулах по неуважительным причинам и о самовольном уходе с предприятий и учреждений. В результате контингент заключенных и начал пополняться так называемыми "указниками".

Ещё 31 июля Пленум ЦК ВКП(б) принял постановление "О контроле над проведением в жизнь Указа ПВС СССР от 26 июня 1940 года…", где отмечалось, что "прокуратура, на которую Указ возложил прямые обязанности карать летунов и прогульщиков, работает недопустимо плохо. Органы прокуратуры во многих случаях преступно бездействуют и не осуществляют возложенных на них функций контроля за выполнением Указа. Работники органов прокуратуры неделями задерживают передачу в суд поступивших к ним дел о прогульщиках. Органы прокуратуры не привлекают к ответственности директоров предприятий и начальников учреждений, уклоняющихся от предания суду летунов и прогульщиков". Пленум постановил "снять прокурора СССР т. Панкратьева с занимаемого поста, как не справляющегося со своими обязанностями и не обеспечивающего контроля над выполнением Указа… от 26 июня 1940 года".

7 августа Верховный Совет СССР постановил освободить Панкратьева от должности и назначить Прокурором СССР генерал-майора (с 28 июля) В. М. Бочкова. 23 августа приказом НКВД № 1146 Бочков был освобожден от обязанностей начальника Особого отдела ГУГБ НКВД СССР "в связи с переходом на другую работу" (новым начальником ОО (Особый отдел, он же 4 отдел ГУГБ) стал майор ГБ А. Н. Михеев).

Скажем здесь несколько слов о карьере Бочкова. После окончания Военной академии им. М. В. Фрунзе он приказом НКВД № 2433 от 23 ноября 1938-го был назначен начальником только что организованного тогда Главного тюремного управленияНКВД, но проработал там недолго и приказом № 2565 от 29 декабря занял вакантную после ареста комбрига Н. Н. Федорова должность начальника ОО ГУГБ. 28 января 1939-го приказом № 180 Бочкову было присвоено спецзвание старшего майора ГБ, а приказом № 346 от 14 марта 1940-го — комиссара ГБ 3 ранга. 25 июля Бочков вместе с наркомом Берией был на приеме в Кремле у Сталина, где, похоже, и было предрешено назначение Бочкова Прокурором СССР. 28 июля постановлением СНК СССР № 1373 Бочкову было присвоено воинское звание "генерал-майор" (генеральские звания были введены 7 мая 1940-го).

После назначения Прокурором СССР Бочкова освободили от руководства ОО ГУГБ, однако с началом Великой Отечественной войны приказом НКВД № 1024 от 19 июля 1941-го Прокурор СССР Бочков назначался начальником ОО Северо-Западного фронта, причем в этом приказе вновь фигурирует его не генеральское, а чекистское спецзвание (комиссар ГБ 3 ранга). Приказом НКВД № 17 от 4 января 1942-го комиссар ГБ 3 ранга Бочков был освобожден от должности начальника ОО НКВД СЗФ "в связи с переходом к исполнению своих прямых обязанностей Прокурора СССР", а приказом № 29 от 2 февраля 1942-го Прокурор СССР В. М. Бочков "за успешное выполнение заданий НКВД СССР" награждался знаком "Заслуженный работник НКВД". Характерно, что и на посту Прокурора СССР Бочков занимал дачу НКВД СССР в подмосковном Томилино.

Указом ПВС от 13 ноября 1943-го года Бочкова освободили от обязанностей Прокурора СССР "согласно личной просьбе", а приказом НКВД № 5 от 3 января 1944-го "генерал-майор" Бочков сменил перешедшего на работу в погранвойска НКВД генерал-майора М. С. Кривенко на посту начальника Управления конвойных войск НКВД. Постановлением СНК СССР № 1598 от 17 ноября 1944-го Бочкову было присвоено воинское звание "генерал-лейтенант". Под конец своей карьеры В. М. Бочков вернулся в ту же сферу, в которой начинал: с 8 июня 1951-го по 18 мая 1959-го он занимал должность заместителя начальника ГУЛАГа/ГУИТК/ГУМЗМВД, затем Минюста СССР.

24 июля приказом № 591 Культурно-воспитательное отделение ГУЛАГа было подчинено ПолитотделуГУЛАГа на правах его отделения (в лагерях и колониях также произошла соответствующая реорганизация), а приказанием НКВД № 48 от 28 сентября вводилась и должность заместителя начальника Политотдела по культурно-воспитательной работе (который являлся и начальником Отделения культурно-воспитательной работы).

19 августа нарком Берия подписал приказ № 001019 "О переустройстве ГУЛАГа НКВД СССР", по которому аппарат главка сокращался до девяти управлений и восьми отделов, а также производились назначения 11 заместителей начальника ГУЛАГа:

— первый заместитель начальника ГУЛАГа — Г. М. Орлов;
— начальник ЦПФО НКВД и заместитель начальника ГУЛАГа (по совместительству) — Л. И. Берензон;
— начальник ГУЖДС НКВД и заместитель начальника ГУЛАГа (по совместительству) — Н. А. Френкель;
— Управление по строительству заводов и горнорудных предприятий черной металлургии (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — комиссар ГБ 2 ранга К. А. Павлов);
— Управление исправительно-трудовых колоний и трудовых поселений (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — капитан ГБ Г. С. Завгородний, ранее руководивший 7 отделением 3 отдела ГЭУ НКВД СССР);
— Управление снабжения лагерей и строек НКВД СССР (начальник В. А. Уваров);
— Управление охраны и режима (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — майор ГБ Г. П. Добрынин);
— Управление горно-металлургической промышленности (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — П. А. Захаров);
— Управление лесной промышленности (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — майор ГБ И. Т. Сергеев);
— Управление промышленного и специального (капитального) строительства (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — майор ГБ М. Н. Попов);
— Управление строительства авиационных заводов (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — А. П. Лепилов);
— Управление топливной промышленности;
— Политотдел (начальник — капитан ГБ М. Е. Горбачев);
— отдел кадров (начальник, он же заместитель начальника ГУЛАГа — капитан ГБ С. С. Кузнецов);
— отдел учёта и распределения заключенных (начальник — лейтенант ГБ Г. М. Грановский);
— санитарный отдел (начальник — Д. М. Лойдин);
— мобилизационный отдел (начальник — младший лейтенант ГБ П. К. Остапов);
— ветеринарный отдел;
— отдел общего снабжения (начальник — интендант 1 ранга В. В. Силин);
— административно-хозяйственный отдел (начальник — Н. А. Маслихов);
— Контрольно-инспекторская группа при начальнике ГУЛАГа (начальник — старший лейтенант ГБ А. Н. Карамышев, ранее помощник начальника Следчасти ГЭУ);
— горно-техническая инспекция;
— бюро рационализации и изобретательства (начальник — Б. Д. Стратьев);
— секретариат;
— архив.

Отделы ГУЛАГа — плановый, финансовый, труда и зарплаты, главная бухгалтерия — упразднялись с возложением их функций на ЦПФО НКВД СССР, начальник ЦПФО (на тот момент Л. И. Берензон) теперь одновременно был заместителем начальника ГУЛАГа по вопросам организации труда и зарплаты, планирования, финансирования и бухгалтерской отчетности лагерей, колоний и производств ГУЛАГа.

Функции упраздняемых отделов ГУЛАГа передавались: отдела железнодорожных и водных перевозок — Отделу железнодорожных и водных перевозок НКВД; отдела технического снабжения — Управлению снабжения лагерей и строек НКВД СССР. Отдел трудовых колоний несовершеннолетних преступников, отдел трудовых и спецпоселков, отдел сельхозлагерей вливались в состав Управления ИТК и трудпоселков; автотракторная инспекция ГУЛАГа — в Управление снабжения; отдел культурно-воспитательной работы — в состав ПолитотделаГУЛАГа.
В сентябре на базе Гидротехнического отдела ГУЛАГа будет организовано Главное управление гидротехнического строительства НКВД (Главгидрострой), а его начальник также станет (по совместительству) заместителем начальника ГУЛАГа — двенадцатым по счету.

Это была последняя реорганизация главка перед его кардинальным разукрупнением (весной 1941-го, при разделении НКВД на два наркомата), когда аппарат ГУЛАГа разделят на самостоятельные отраслевые главки и управления, а сам ГУЛАГ превратится в мобильный аппарат с функциями управления рядом отдельных ИТЛ, всеми ИТК, детскими колониями и спецпереселенцами, а также лагерными секторами тех ИТЛ, которые подчинялись производственным главкам.

28 августа приказом НКВД № 001060 (на основании постановлений Комитета Обороны при СНК СССР №№ 343сс и 344сс от 6 августа) для руководства строительством авиационных заводов было организовано Управление особого строительства НКВД СССР "с размещением управления в районе Безымянки Куйбышевской области". Начальником УОС был назначен зам. начальника ГУЛАГа старший майор ГБ А. П. Лепилов (по совместительству), первым заместителем начальника УОС — начальник Самарского ИТЛ и строительства Куйбышевского гидроузла майор ГБ П. В. Чистов (так же по совместительству); 25 сентября приказом № 001203 для обслуживания Особстроя будет организован Безымянский лагерь НКВД, а 11 октября приказом № 0441 расформированы управление строительства Куйбышевского гидроузла и Самарский лагерь.

5 сентября циркуляром ГУЛАГа № 214сс "О порядке приема, назначения, перемещения и увольнения работников СистемыГУЛАГаНКВД" объявлялись должности, назначения на которые подлежали утверждению наркома внутренних дел: начальник главка и его заместители; начальник ПолитотделаГУЛАГа, его заместители и помощники по комсомолу; начальники отделов и отделений ГУЛАГа. Все прочие должности в центральном аппарате главка были номенклатурой начальника ГУЛАГа, его первого заместителя и заместителя начальника ГУЛАГа по кадрам.

7 сентября 1940 года на приеме у Сталина в Кремле были начальник Волгостроя—Волголага Я. Д. Рапопорт, бывший начальник Гидротехнического отдела ГУЛАГа М. Н. Попов, начальник строительства № 200 и Лужского лагеря НКВД Г. Д. Афанасьев, главный инженер Куйбышевгидростроя НКВД С. Я. Жук и главный инженер Волгостроя НКВД В. Д. Журин. Вместе с ними у Сталина были нарком внутренних дел Л. П. Берия и нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов.

13 сентября приказом № 001159 на базе гидротехнического отдела ГУЛАГа было организовано самостоятельное Главное управление гидротехнического строительства НКВД (Главгидрострой), на который возлагалось руководство: Волгостроем (строительство Угличского и Рыбинского гидроузлов), строительством Волго-Балтийского (Вытегорский и Шекснинский ИТЛ) и Северо-Двинского (Знаменитлаг и Опокский ИТЛ) водного путей, сооружением гидростанций на реках Клязьме (Верхне-Клязминская ГЭС под Владимиром), Которосли, Костроме и Мсте (Боровичевская ГЭС), строительствами №№ 200 (Лужская губа), 201 (Николаевск-на-Амуре) и 213 (порт Находка), достройкой Беломорского порта, а также временной консервацией Куйбышевского и Соликамского гидроузлов (последний, судя по всему, оставался на стадии проекта).

Начальником Главгидростроя НКВД (и по совместительству заместителем начальника ГУЛАГа) был назначен бывший старший майор ГБ Я. Д. Рапопорт, до этого начальник Волгостроя—Волголага. Главным инженером и первым заместителем начальника Главгидростроя стал старший майор ГБ С. Я. Жук, ранее главный инженер и заместитель начальника строительства Куйбышевского гидроузла. Этим же приказом Волгострой— Волголаг НКВД возглавил по совместительству главный инженер этого строительства майор ГБ В. Д. Журин.

19 сентября приказом № 1313 капитан ГБ П. В. Сафонов (до этого руководивший 4 отделением 2 отдела ГЭУ НКВД) был назначен заместителем начальника ГУЛАГа с возложением на него обязанностей по руководству следующими подразделениями: моботдел, ОУРЗ, отдел общего снабжения, САНО, ветеринарный отдел, горно-техническая инспекция и БРИЗ (12 ноября приказом по ГУЛАГу № 686 Сафонову устанавливался "оклад содержания" в 2600 рублей).

4 октября приказом № 001268 было объявлено "Положение о Мобилизационном отделе ГУЛАГа НКВД СССР". Моботдел ведал мобилизационной подготовкой не только ГУЛАГа и его местных структур, но и вопросами организации в военное время "учреждений военнопленных" (с 9 сентября 1939-го в составе НКВД существовало Управление по делам военнопленных и интернированных, начальник УПВИ — П. К. Сопруненко).

8 октября приказом № 1425 начальником управления топливной промышленности был назначен старший майор ГБ Бурдаков Семен Николаевич, ранее нарком внутренних дел Казахстана. 17 октября приказом № 001318 объявлялась дислокация действовавших в тот момент ИТЛ и строительств НКВД общей численностью "65 единиц":

— Амурлаг (город Свободный Хабаровского края);
— Архбумстрой (местечко Мечка-Полой Архангельской области);
— Астраханлаг (Астрахань);
— Беломорско-Балтийский комбинат (Медвежьегорск Карело-Финской ССР);
— Бирдаг (станция Бира Дальневосточной ж. д.);
— Бурдаг (станция Известковая Дальневосточной ж. д.);
— Букачачлаг (поселок Букачача Читинской области);
— Владлаг (Владивосток);
— Воркутпечлаг (поселок Воркута Архангельской области);
— Волголаг (поселок Переборы Рыбинского района Ярославской области);
— Вяземлаг (город Вязьма Смоленской области);
— Вятлаг (рабочий поселок Рудничный Кировской области);
— Горшорлаг (станция Ахпун Томской ж. д.);
— Гдовлаг (станция Сланцы Ленинградской ж. д.);
— Джезказганлаг (поселок Новый Джезказган Карагандинской области Казахской ССР);
— Заимандролаг (станция Оленья Кировской ж. д. — строительство железного рудника на Кольском полуострове);
— Ивдельлаг (село Ивдель Свердловской области);
— Карлаг (Караганда);
— Каргопольлаг (город Каргополь Архангельской области);
— Краслаг (город Канск Красноярского края);
— Кулойлаг (Архангельск);
— Кольдаг (Мурманск);
— Лужлаг (Ленинград);
— Ликовлаг (деревня Ликово Кунцевского района Московской области — строительство Внуковского аэродрома);
— Нижамурлаг (комсомольск-на-Амуре Хабаровского края);
— Мончегорлаг (Мончегорск Мурманской области — строительство комбината "Североникель");
— Норильдаг (Норильск Красноярского края);
— Новотамбовжаг (комсомольск-на-Амуре Хабаровского края);
— Онеглаг (станция Плесецкая Северной ж. д.);
— Пудожстрой (Медвежьегорск Карело-Финской ССР — строительство феррованадиевого комбината);
— Севпечлаг (село Абезь Коми АССР);
— Райчихдаг (седо Райчиха Амурской области Хабаровского края);
— Средбельлаг (станция Средне-Белая Амурской ж. д.);
— Самарлаг (Куйбышев);
— Севуралаг (Ирбит Свердловской области);
— Сороклаг (Беломорск Карело-Финской ССР);
— Севжелдорлаг (поселок Железнодорожный Коми АССР);
— Сегежлаг (станция Сегежа Кировской ж. д.);
— Севвостлаг (Магадан Хабаровского края);
— Соликамбумстрой (рабочий поселок Боровск Соликамского района Молотовской области);
— Управление Соликамского гидроузла (Ленинград);
— Темлаг (поселок Явас Зубово-Полянского района Мордовской АССР);
— Томасинлаг (село Асино Новосибирской области);
— Унжлаг (станция Сухобезводная Горьковской ж. д.);
— Усольлаг (Соликамск Молотовской области);
— Усть-Вымлаг (поселок Вожаель Усть-Вымского района Коми АССР);
— Ухтоижемлаг (рабочий поселок Ухта Коми АССР);
— Хабарлаг (Хабаровск);
— Химлаг (село Никольское, Ленинградское шоссе, Москва);
— Череповецлаг (Череповец Вологодской области — строительство металлургического комбината);
— Южлаг (станция Заудинская Восточно-Сибирской ж. д.);
— Ягринлаг (город Молотовск Архангельской области);
— УИТЛК УНКВД Ленинградской области (Ленинград);
— УИТЛК УНКВД Московской области (Москва);
— УИТЛК УНКВД Новосибирской области (Новосибирск);
— УИТЛК УНКВД Иркутской области (Иркутск);
— УИТЛК НКВД Узбекской ССР (Ташкент);
— Актюбинлаг (Актюбинск Казахской ССР — строительство металлургического комбината, добыча полезных ископаемых);
— Кандалакшлаг (город Кандалакша Мурманской области — строительство алюминиевого завода);
— строительство № 201 (Николаевск-на-Амуре Хабаровского края);
— строительство № 211 (поселок Стрижевка Винницкой области);
— строительство № 213 (бухта Находка Приморского края);
— строительство № 263 (Совгавань Приморского края);
— Кексгольмлаг (Кексгольм Карело-Финской ССР — строительство целлюлозно-бумажных предприятий на бывшей финской территории);
— Безымянлаг (станция Безымянка Куйбышевской ж. д.).

26 октября нарком Берия подписал приказ № 001365 о награждении денежными премиями 125 сотрудников Центрального аппарата НКВД и УНКВД Калининской, Смоленской и Харьковской областей "за успешное выполнение специальных заданий", а именно — за расстрел поляков. 44 сотрудникам выдали премию в размере месячного оклада, 81 сотруднику — по 800 рублей. Среди получивших премии были: начальник Комендантского отдела АХУ НКВД майор ГБ В. М. Блохин; сотрудники для особых поручений Комендантского отдела АХУ капитан ГБ В. И. Шигалев, старший лейтенант ГБ И. И. Шигалев (он же — начальник АХО УНКВД Московской области), старший лейтенант ГБ Д. Э. Семенихин и лейтенант ГБ А. М. Емельянов; начальник Следчасти и заместитель начальника Главного транспортного управления НКВД старший майор ГБ Н. И. Синегубов; заместитель начальника Главного тюремного управленияНКВД майор ГБ К. С. Зильберман; начальник штаба Конвойных войск НКВД комбриг М. С. Кривенко; начальник Оперативного отдела Главного управления конвойных и внутренних войск НКВД полковник А. А. Рыбаков; помощник начальника 1 спецотдела НКВД капитан ГБ А. М. Калинин; зав. машбюро секретариата 1 спецотдела сержант ГБ Р. С. Гецелевич. Но ни одного сотрудника ГУЛАГа в этом списке нет.

11 ноября циркуляром НКВД № 270 для несовершеннолетних заключенных колоний НКВД устанавливались: для заключенных в возрасте от 12 до 16 лет — 4-часовой рабочий день на производстве (в ученических мастерских) и 4 часа занятий в школе; от 16 до 18 лет — 8-часовой рабочий день на производстве (в ученических мастерских) и 2 часа занятий.

23 декабря приказ № 001601 "Об изменении Системы регистрации и оперативного учёта преступников" констатировал:

"…Единого центра, руководящего этой работой, в СистемеНКВД не имеется. Вопросами регистрации и оперативного учёта преступников ведают 5 отделов: 1 спецотдел, Главное тюремное управление, спецотдел ГУРКМ [Главное управление Рабоче-крестьянской милиции], 2 отдел ГУЛАГа и Отдел трудовых поселений ГУЛАГа. Отсутствие единой Системыучёта преступников приводит к параллелизму в работе указанных отделов, к обезличке в учёте и к необходимости в нужных случаях прибегать к проверке по всем этим учетам для того, чтобы получить сведения о том или ином лице…
Приказываю централизовать учёт преступников в 1 спецотделе НКВД СССР, возложив на него руководство постановкой регистрации и оперативного учёта преступников во всех аппаратах НКВД (в 1-х спецотделах НКВД—УНКВД, в ДТО и Особых отделах, в органах УРКМ, тюрьмах, исправительно-трудовых лагерях, колониях, спец. и труд. поселках). Обязать все органы НКВД, ведающие регистрацией и учётом преступников, сообщать о каждом вновь зарегистрированном преступнике в 1-й Спецотдел НКВД СССР не позже 48-ми часов с момента регистрации".

Сразу же после организации в мае 1940-го Печорского желдорлагеря смертность среди его заключенных стала заметно превышать средние показатели. Если по всем ИТЛ она составляла: в августе 1940-го — 0,22 процента от общей численности заключенных, в сентябре — 0,3, в октябре — 0,29, в ноябре — 0,3, в декабре — 0,31 процента, то в Печорском желдорлаге соответственно: 1,92 процента (умерло 209 человек), 2,6 (563 человека), 3,22 (909 человек), 3,44 (1076 человек), 2,78 процента (925 человек). Всего за 1940 год умерло 3680 заключенных Печлага, 14 процентов от его общей численности.

25 декабря 1940-го Берия подписал приказ № 001606 "О проверке состояния Печорского железнодорожного лагеря НКВД" , где отмечалось, что "в результате преступного отношения к бытовому устройству и трудовому использованию заключенных со стороны руководства Печорского железнодорожного лагеря среди заключенных лагеря имеет место значительная заболеваемость и смертность. Начальник лагеря Большаков и начальник оперативно-чекистского отдела лагеря Югов своевременно не информировали НКВД СССР о тяжелом состоянии лагеря и не приняли необходимых мер к ликвидации создавшегося положения"; этим же приказом Г. П. Большаков был отстранен от должности, а врио начальника Печорлага стал зам. начальника ГУЖДС майор ГБ С. А. Чесноков, которому предписывалось немедленно завезти автотранспортом продовольствие, вещдовольствие, белье и медикаменты на участки Кожва-Синья и Абезь, ввести для всех ослабленных заключенных усиленные нормы питания, развернуть жилищно-бытовое и лечебно-санитарное строительство, в кратчайший срок обеспечив лагерникам минимальные санитарно-бытовые условия. Заместителю начальника ГУЛАГа П. В. Сафонову и зам. начальника ГУЖДС П. В. Худякову было приказано обеспечить немедленную отправку в Печорлаг 150 тонн свежего мяса, 15 тонн сливочного масла, 15 вагонов квашеной капусты, 30 тонн дрожжей и достаточного количества овощей для больных заключенных. Бригаде сотрудников НКВД во главе с начальником ПолитотделаГУЛАГа капитаном ГБ М. Е. Горбачевым поручалось в двухмесячный срок выявить причины заболеваемости и большой смертности заключенных для привлечения виновных к уголовной ответственности. Наконец, этим же приказом начальник ГУЖДС Н. А. Френкель был отозван со стройки № 107 (Прикаспийский ИТЛ, строивший железнодорожную линию в Азербайджане) и командирован в Печорлаг для обеспечения своевременного строительства Северо-Печорской магистрали.

Уже в следующем году по результатам обследования Печорского железнодорожного лагеря был издан приказ № 0220 от 30 апреля 1941 года (этим же приказом новым начальником Печорлага назначался Н. Ф. Потемкин):

"Посланная приказом НКВД от 25 декабря 1940 года за № 001606 комиссия для проверки состояния Печорлага на месте установила ряд преступных действий со стороны бывшего начальника Печорлага Большакова, его заместителя Гольдмана, начальника Контрольно-планового отдела Кайревича, начальника Санотдела Новосадовой, приведших в конце 1940 года лагерь к тяжелому состоянию и к срыву выполнения программы 4 квартала 1940 года и 1 квартала 1941 года.

Указанные лица арестованы, преданы суду и понесут суровое наказание. Отмечаю, что в результате мероприятий, проведенных НКВД в течение первого квартала 1941 года и работы комиссии — состояние Печорского лагеря значительно улучшилось и лагерь подготовлен к выполнению большой и ответственной работы 1941 года по строительству железнодорожной линии от Печоры до Воркуты".

"По сообщению Оперативного отдела Северопечорского лагеря ГУЛЖДСНКВД, руководство Печорского лагеря, несмотря на уроки прошлого года, не принимает необходимых мер к созданию нормальных бытовых условий заключенным. Заключенные выводятся на работу в валеной обуви и старых брезентовых ботинках и в условиях весенней распутицы целыми днями простаивают в холодной воде и грязи, что вызывает большое количество простудных заболеваний.

На 10 мая только по Южному участку Печорлага НКВД коечно-больных было 1. 361 человек. Количество заболеваний ежедневно увеличивается.

Угрожающе возросло количество цинготных заболеваний. На 10 мая на Южном участке Печорлага зарегистрировано 8. 389 человек больных цингой, их них 3. 398 человек второй и третьей степени заболеваемости и 4. 991 человек — первой степени. Количество цинготных заболеваний возрастает.

Сушилками, банями, дезокамерами колонны обеспечены на 5-10 %. Из-за отсутствия кипятильников люди вынуждены пить сырую воду, кухонной посудой колонны обеспечены на 40 %.

Бараки и палатки содержатся в антисанитарном состоянии, постельных принадлежностей и нательного белья крайне мало, вшивость среди заключенных достигает 70 %. По распоряжению руководства Печорлага полагающийся вновь прибывающим этапам 21-суточный карантин не соблюдается.

Прибывающие на Канин Нос этапы отправляются пешком к месту назначения за 150 км в валеной обуви по грязи и воде".

Всего за три года работы Печорлага (с 1940 по 1942 годы) сменилось пятеро его начальников: с 14 мая 1940-го — Г. П. Большаков; с 25 декабря 1940-го — С. А. Чесноков; с 30 апреля 1941-го — Н. Ф. Потемкин; с 25 января 1942-го — Д. В. Успенский; с 25 сентября 1942-го (и до 26 декабря 1946-го) — В. А. Барабанов. Из них за строительство Печорской железной дороги были награждены лишь Потемкин (15 сентября 1943-го, орденом Красной Звезды) и знакомый нам ещё по ДмитлагуБарабанов (27 ноября 1950-го, орденом Ленина).

28 декабря 1940 года вышел указ ПВС "Об ответственности учащихся ремесленных, железнодорожных училищ и школ ФЗО за нарушения дисциплины и за самовольный уход из училища (школы)", наказывавшиеся заключением в трудовые колонии сроком до одного года. Уже в следующем году приказами № 27 от 11 января и № 0117 для содержания осужденных несовершеннолетних будет организовано 25 специализированных трудовых колоний на 5000 человек.

В течение 1941 года в ИТЛ прибыло 1 343 663 заключенных, освобождено было — 624 276, умерло — 100 997, бежало — 10 592 человека. На 1 января 1941 года в ИТЛ содержалось 1 500 524 заключенных, мужчины составляли 92,4 процента всего лагерного контингента (1 352 542 человека), женщины — 7,6 процента (110 835 человек).

Отбывали наказание за контрреволюционные преступления 420 293 человека (28,7 процента всех заключенных). 566 309 человек (38,7 процента) были осуждены органами НКВД, из них ОСОНКВД — 120 148 человек (8,2 процента), а спецтройками УНКВД — 252 678 (17,2 процента). 858 448 человек (58,6 процента) были осуждены судами и трибуналами.

Если на 1 января 1940-го в ИТЛ содержалось 1 344 408 заключенных, а среднегодовая численность их контингента составила 1,4 миллиона человек, то к 1 января 1941 года в ИТЛНКВД содержалось 1 500 524 заключенных при среднегодовой численности 1,56 миллиона (впрочем, к 1 января 1942-го контингент ИТЛ снизился до 1 415 596 человек).

Численность контингента ИТК в течение 1941 года колебалась так:

— на 1 января — 429 205 человек;
— на 1 апреля — 475 978 человек;
— на 1 июля — 559 419 человек;
— на 1 октября — 498 769 человек;
— на 1 декабря — 416 485 человек.

Численность заключенных тюрем НКВД в 1941 году составляла:

— на 1 января — 470 693 человека;
— на 1 апреля — 440 061 человек;
— на 1 июля — 206 430 человек (не считая Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, Украины, Белоруссии, Смоленской области);
— на 1 октября — 249 349 человек (не считая Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, Белоруссии).

16 января приказом № 43 за подписью зам. наркома В. В. Чернышова сообщалось, что "за систематическое перевыполнение производственных заданий в лагере, хорошее качество работ, примерное поведение в быту и дисциплинированность, по представлению начальников лагерей и отделов исправительно-трудовых колоний постановлением Особого совещанияНКВД СССР от 9 января 1941 года получили условно-досрочное освобождение и снижение сроков наказания" 206 заключенных: этот приказ был объявлен во всех ИТЛ и ИТК.

3 февраля 1941 года НКВД был разделен на два наркомата: НКВД и НКГБ. Наркомом внутренних дел СССР был назначен Л. П. Берия (30 января получивший спецзвание "генеральный комиссар государственной безопасности"), наркомом государственной безопасности СССР — бывший первый зам. наркома внутренних дел и начальник ГУГБ В. Н. Меркулов. В тот же день Берия был назначен по совместительству заместителем председателя СНК СССР, курировавшим работу НКВД, НКГБ, наркоматов лесной промышленности, цветной металлургии, нефтяной промышленности и речного флота.

26 февраля 1941 приказом № 00212 объявлялись новая структура и расстановка руководящего состава НКВД, в составе которого образовывались следующие лагерные подразделения:

— Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний (ГУЛАГ), начальник — старший майор ГБ В. Г. Наседкин (ранее заместитель начальника Главного экономического управления НКВД);
— Главное управление лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС) — корпусный инженер Н. А. Френкель;
— Главное управление лагерей гидротехнического строительства (Главгидрострой) — старший майор ГБ Я. Д. Рапопорт;
— Главное управление лагерей горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП) — П. А. Захаров;
— Главное управление лагерей промышленного строительства (Главпромстрой) — майор ГБ Г. М. Орлов;
— Управление лагерей топливной промышленности (УЛТП) — старший майор ГБ С. Н. Бурдаков;
— Управление лагерей лесной промышленности (УЛЛП) — старший майор ГБ М. М. Тимофеев;
— Управление лагерей по строительству Куйбышевских заводов (Особстрой) — старший майор ГБ А. П. Лепилов;
— Дальстрой — комиссар ГБ 3 ранга И. Ф. Никишов;
— ГУШОСДОР — военный инженер 1 ранга В. Т. Федоров.

На 1 марта руководство НКВД обслуживали автомобили: наркома Берию — два "кадиллака" и "бьюик"; первого зам. наркома С. Н. Круглова — "паккард" и "гудзон"; зам. наркома В. С. Абакумова — "линкольн" и "плимут"; зам. наркома В. В. Чернышова — два "паккарда"; зам. наркома по войскам И. И. Масленникова — "линкольн" и "паккард"; зам. наркома по кадрам Б. П. Обручникова — "крейслер". Начальников тюремного управления М. И. Никольского, Особого техбюро В. А. Кравченко, Главгидростроя Я. Д. Рапопорта, УПВИ П. К. Сопруненко, ГУЛАГа В. Г. Наседкина и ГУЛЖДС Н. А. Френкеля обслуживали автомобили "Зис-101".

7 марта приказом № 00256 объявлялась новая структура и расстановка руководящих кадровГУЛАГа:

— Управление охраны и режима: начальник, он же зам. начальника ГУЛАГа — майор ГБ Г. П. Добрынин;
— Управление исправительно-трудовых колоний (УИТК): начальник, он же зам. начальника ГУЛАГа — капитан ГБ Г. С. Завгородний;
— Оперативный отдел: начальник, он же зам. начальника ГУЛАГа — капитан ГБ Я. А. Иорш;
— Политический отдел: начальник — капитан ГБ М. Е. Горбачев;
— Отдел кадров: зам. начальника ГУЛАГа по кадрам — капитан ГБ С. С. Кузнецов;
— Отдел учёта и распределения заключенных (ОУРЗ): начальник — лейтенант ГБ Г. М. Грановский;
— Отдел трудовых и специальных поселений: начальник — капитан ГБ М. В. Конрадов;
— Моботдел: начальник — лейтенант ГБ П. К. Остапов;
— Отдел общего снабжения: начальник — интендант 1 ранга В. В. Силин;
— Санитарный отдел: начальник — Д. М. Лойдин;
— Контрольно-инспекторская группа при начальнике ГУЛАГа: начальник — ст. лейтенант ГБ А. Н. Карамышев;
— Секретариат: начальник — ст. лейтенант ГБ П. А. Луферов;
— Бюро изобретательства (БРИЗ): начальник — Б. Д. Стратьев;
— Ветеринарный отдел: начальник — В. Г. Роговский;
— Архивное отделение: начальник — Н. П. Левин.

7 марта приказом НКВД № 300 по личному составу были объявлены штаты и расстановка личного состава "Оперативного отдела при ГУЛАГеНКВД", вводимые с 1 марта. Всего по Оперативному отделу ГУЛАГа числился 71 человек: руководство (начальник отдела — капитан ГБ Я. А. Иорш, зам. и пом. начальника) — 3 человека; секретариат — 4 человека; учетная группа — 3; канцелярия — 4; машбюро — 6; 1 отделение (ГУЛДЖС и желдорлагеря) — 12; 2 отделение (ГУЛГМП, Дальстрой, УЛТП, Главпромстрой и их лагеря) — 11; 3 отделение (Главгидрострой и его лагеря) — 8; 4 отделение (УЛЛП, лесные и сельскохозяйственные лагеря, УИТК) — 12; 5 отделение (следственная группа, активный розыск особо опасных преступников, бежавших из лагерей) — 8 человек.

На основании постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 24 марта и приказа НКВД № 00328 от 27 марта о строительстве аэродромов для ВВС Красной Армии в составе НКВД было организовано Главное управление аэродромного строительства (ГУАС), начальником которого был назначен бывший начальник ГУШОСДОРНКВД военный инженер 1 ранга В. Т. Федоров. По штату ГУАС первоначально числилось 278 человек, но с началом войны его ужали (к 29 декабря) до 120 человек.

22 марта постановлением СНК № 648 новым заместителем наркома внутренних дел СССР был назначен Л. Б. Сафразьян, ранее начальник Главвоенстроя при СНК СССР. Теперь на него возлагалось наблюдение за работой ГУАС, который разместился по адресу: ул. Куйбышева, дом 8. Отметим также, что приказом № 00343 от 3 апреля строительство аэродромов для ВВС поручалось также ГУЛЖДСНКВД.

27 марта прокурор Волголага НКВД А. М. Склакин направил в адрес начальника Отдела по надзору за местами заключения Прокуратуры СССР В. П. Дьяконова письмо, где просил разъяснить, как реагировать на просьбу Московского треста медицинских пособий Наркомздрава СССР о выдаче ему трупов умерших заключенных для использования кафедрами мединститутов в учебных целях. Дьяконов ответил, что "разрешать отправку трупов умерших заключенных в медицинские институты для учебных целей нецелесообразно, поэтому возбужденное перед Вами ходатайство до этому вопросу следует отклонить".

28 марта постановлением СНК № 718 А. П. Завенягин был назначен заместителем наркома внутренних дел, а во главе строительства Норильского комбината НКВД его сменил А. А. Панюков, ранее заместитель начальника Норильскстроя.

По состоянию на 31 марта кадры сотрудников ИТЛ и ИТК готовили следующие учебные заведения: Центральные курсы ГУЛАГа в Печатниках (Люблино Московской области), Киевские курсы ГУЛАГа (Святошино Киевской области), Вяземские курсы ГУЛАГа (город Вязьма), Куйбышевские курсы ГУЛАГа (город Куйбышев), Хабаровская школа ВОХР, Бугровская школа ВОХР (местечко Бугры Ленинградской области), Школа служебного собаководства (село Переборы Ярославской области — "столица" Волголага); Тайшетские курсы ВОХР и КВО (город Тайшет Иркутской области), Новосибирская школа ВОХР. кадры для тюремного управления готовили Владимирские курсы начсостава тюрем (Владимир).

На 5 апреля структура и штаты (всего — 123 человека) тюремного управленияНКВД (с разделением на два наркомата потерявшего статус главка) имели следующий вид:

— начальник тюремного управления — М. И. Никольский;
— зам. начальника тюремного управления — К. С. Зильберман;
— Секретариат (15 человек), начальник — М. В. Рубанов;
— Политотдел (21 человек); начальник — вакансия: 1 отделение (оргинструкторское), 2 отделение (агитации и пропаганды), 3 отделение (по комсомольской работе);
— 1 отдел (охрана, режим, тюремный учёт) (29 человек), начальник — К. С. Зильберман (по совместительству): 1 отделение (охрана, режим); 2 отделение (тюремный учёт и этапирование);
— 2 отдел (хозяйственное и санитарное обслуживание тюрем) (29 человек), начальник — Ф. И. Судзиловский: 1 отделение (хозобслуживание), 2 отделение (санитарное), 3 отделение (инженерно-техническое);
— Оперативная часть (агентурно-следственная) (17 человек), начальник — И. Я. Ильин;
— Отделение по кадрам (9 человек), начальник — А. Ф. Егоров.

18 апреля приказом № 00482 отдел кадровГУЛАГа был расформирован с передачей его функций в Отдел кадровНКВД. 21 мая приказом № 717 бывший заместитель начальника ГУЛАГа по кадрам капитан ГБ С. С. Кузнецов был назначен заместителем начальника Главгидростроя НКВД по кадрам.
14 мая приказом № 00576 на базе Отдела черной металлургии ГлавпромстрояНКВД было организовано Управление лагерей по строительству предприятий черной металлургии НКВД. Начальником нового управления был назначен бывший начальник управления по строительству заводов и горнорудных предприятий черной металлургии и заместитель начальника ГУЛАГа комиссар ГБ 2 ранга К. А. Павлов (с началом войны приказом № 00855 от 2 июля Управление лагерей по строительству предприятий черной металлургии было включено в состав Главного управления лагерей горно-металлургических предприятий НКВД, просуществовав — в основном на бумаге — немногим более месяца).
30 мая приказом НКВД № 00689 была объявлена штатная численность ГУЛАГа: начальник главка — 1 человек, зам. начальника главка — 1 человек, секретариат — 28, административно-хозяйственный отдел — 8, отделение кадров — 9, управление охраны и режима — 53, УИТК — 185, ОУРЗ — 40, отдел трудовых и спецпоселений — 18, моботдел — 15, культурно-воспитательный отдел — 15, отдел общего снабжения — 65, санитарный отдел — 45, архивное отделение — 18, ветеринарный отдел — 21, БРИЗ — 4 человека.
Всего штаты ГУЛАГа (без оперативного и политического отделов) составляли 526 человек.
Во исполнение постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 1511-622сс от 6 июня приказами НКВД №№ 00750 (12 июня), 00766, 00767, 00768 и 00769 (14 июня) всем предприятиям ГУЛАГа, ГУЛГМП, Главпромстроя, УЛЛП и ГУШОСДОР предписывалось готовиться к возможному переходу с 1 июля на работу по выполнению мобилизационного плана по производству элементов боеприпасов и спецукупорки, а также переходу на двухсменную работу по 11 часов каждая смена.

14 июня приказом № 00774 все начальники лагерных управлений НКВД, все начальники ИТЛ, ИТК и предприятий НКВД, а также наркомы внутренних дел республик и начальники УНКВД краев и областей предупреждались об уголовной ответственности за срыв подготовки и выполнения мобплана по боеприпасам. Наряду с усилением мобилизационной готовности предприятий ГУЛАГа к концу июня намечалось ввести в строй сеть полевых аэродромов в приграничных западных областях.

В мае и начале июня наблюдалась крайне интенсивная деятельность в этом направлении. 18 июня нарком внутренних дел СССР шифровкой сообщил второму секретарю ЦК КП(б) Украины М. А. Бурмистенко о том, что 24 июня состоится совещание с наркомами внутренних дел союзных республик по вопросам строительства аэродромов, куда следует прислать представителя ЦК КП(б)У, чье участие уже согласовано в ЦК ВКП(б).
По тому же поводу шифровками от 19 июня вызывались в Москву представители партийных органов и руководители НКВД прибалтийских республик (на 30 июня), Закавказья и областей Севера (на 4 июля).

17 июня 1941 года приказом № 136 объявлялось последнее предвоенное распределение обязанностей между наркомом и его заместителями по наблюдению за работой лагерных и тюремных подразделений НКВД:

— нарком Берия — ГУЛЖДС, Управление лагерей лесной промышленности, Особое техническое бюро;
— первый зам. наркома Круглов — ГУЛАГ, ГУШОСДОР, Тюремное управление, Управление по делам военнопленных и интернированных;
— Чернышов — Управление техснабжения строек и лагерей, Главгидрострой, Главпромстрой, Особстрой;
— Завенягин — ГУЛГМП, Дальстрой, Управление лагерей топливной промышленности, Управление лагерей по строительству предприятий черной металлургии;
— Сафразьян — ГУАС.

24 июня нарком Берия сообщит в Киев и Минск о том, что совещание в Москве по аэродромному строительству "отложено".

Я отдаю себе совершенно ясный отчет в том, насколько трудна и ответственна всякая тема, касающаяся советской России. Трудность этой темы осложняется необычайной противоречивостью всякого рода «свидетельских показаний» и еще большей противоречивостью тех выводов, которые делаются на основании этих показаний.

Свидетелям, вышедшим из советской России, читающая публика вправе несколько не доверять, подозревая их, и не без некоторого психологического основания, в чрезмерном сгущении красок. Свидетели, наезжающие в Россию извне, при самом честном своем желании технически не в состоянии видеть ничего существенного, не говоря уже о том, что подавляющее большинство из них ищет в советских наблюдениях не проверки, а только подтверждения своих прежних взглядов. А ищущий, конечно, находит…

Помимо этого значительная часть иностранных наблюдателей пытается - и не без успешно - найти положительные стороны сурового коммунистического опыта, оплаченного и оплачиваемого не за их счет. Цена отдельных достижений власти - а эти достижения, конечно, есть - их не интересует: не они платят эту цену. Для них этот опыт более или менее бесплатен. Вивисекция производится не над их живым телом. Почему же не воспользоваться ее результатами?

Полученный таким образом «фактический материал» подвергается затем дальнейшей обработке в зависимости от насущных и уже сформировавшихся потребностей отдельных политических группировок. В качестве окончательного продукта всего этого «производственного процесса» получаются картины или обрывки картин, имеющие очень мало общего с «исходным продуктом» - советской реальностью: должное получает подавляющий перевес над «сущим».

Факт моего бегства из СССР в некоторой степени предопределяет тон и моих «свидетельских показаний». Но если читатель примет во внимание то обстоятельство, что и в концлагерь-то я попал именно за попытку бегства из СССР, то этот тон получает несколько иное, не слишком банальное объяснение: не лагерные, а общероссийские переживания толкнули меня заграницу.

Мы трое, т.е. я, мой брат и сын, предпочли совсем всерьез рискнуть своими жизнями, чем продолжать свое существование в социалистической стране. Мы пошли на этот риск без всякого непосредственного давления извне. Я в материальном отношении был устроен значительно лучше, чем подавляющее большинство квалифицированной русской интеллигенции, и даже мой брат, во время наших первых попыток бегства еще отбывавший после Соловков свою «административную ссылку», поддерживал уровень жизни, на много превышающий уровень, скажем, русского рабочего. Настоятельно прошу читателя учитывать относительность этих масштабов: уровень жизни советского инженера на много ниже уровня жизни финляндского рабочего, а русский рабочий вообще ведет существование полуголодное.

Следовательно, тон моих очерков вовсе не определяется ощущением какой-то особой, личной обиды. Революция не отняла у меня никаких капиталов - ни движимых, ни недвижимых - по той простой причине, что капиталов этих у меня не было. Я даже не могу питать никаких специальных и личных претензий к ГПУ: мы были посажены в концлагерь не за здорово живешь, как попадает, вероятно, процентов восемьдесят лагерников, а за весьма конкретное «преступление» и преступление с точки зрения советской власти особо предосудительное: попытку оставить социалистический рай. Полгода спустя после нашего ареста был издан закон от 7 июня 1934 года, карающий побег за границу смертной казнью. Даже и советски настроенный читатель должен, мне кажется, понять, что не очень велики сладости этого рая, если выходы из него приходится охранять суровее, чем выходы из любой тюрьмы.

Диапазон моих переживаний в советской России определяется тем, что я прожил в ней 17 лет и за эти годы с блокнотом и без блокнота, с фотоаппаратом и без фотоаппарата я исколесил ее всю. То, что я пережил в течение этих советских лет и то, что я видал на пространствах советских территорий, определило для меня невозможность оставаться в России. Мои личные переживания, как потребителя хлеба, мяса и пиджаков, не играли в этом отношении решительно никакой роли. Чем именно определялись эти переживания, будет видно из моих очерков, в двух строчках этого сказать нельзя.

Если попытаться предварительно и, так сказать, эскизно определить тот процесс, который сейчас совершается в России, то можно сказать приблизительно следующее.

Процесс идет чрезвычайно противоречивый и сложный. Властью создан аппарат принуждения такой мощности, какого история еще не видала. Этому принуждению противостоит сопротивление почти такой же мощности. Две чудовищные силы сцепились друг с другом в обхватку, в беспримерную по своей напряженности и трагичности борьбу. Власть задыхается от непосильности задач; страна задыхается от непосильности гнета.

Власть ставит своей целью мировую революцию. Ввиду того, что надежды на близкое достижение этой цели рухнули, страна должна быть превращена в моральный, политический и военный плацдарм, который сохранил бы до удобного момента революционные кадры, революционный опыт и революционную армию.

Люди же составляющие эту «страну», становиться на службу мировой революции не хотят и не хотят отдавать своего достояния и своих жизней. Власть сильнее «людей», но «людей» больше. Водораздел между властью и «людьми» проведен с такой резкостью, с какою это обычно бывает только в эпохи иноземного завоевания. Борьба принимает формы средневековой жестокости.

Ни на Невском, ни на Кузнецком мосту ни этой борьбы, ни этих жестокостей не видать. Здесь - территория, уже прочно завоеванная властью. Борьба идет на фабриках и заводах, в степях Украины и Средней Азии, в горах Кавказа, в лесах Сибири и Севера. Она стала гораздо более жестокой, чем она была даже в годы военного коммунизма - отсюда чудовищные цифры «лагерного населения» и не прекращающееся голодное вымирание страны.

Но на завоеванных территориях столиц, крупнейших промышленных центров, железнодорожных магистралей достигнут относительный внешний порядок: «враг» или вытеснен или уничтожен. Террор в городах, резонирующий по всему миру, стал не нужен и даже вреден. Он перешел в низы, в массы, от буржуазии и интеллигенции - к рабочим и крестьянам, от кабинетов - к сохе и станку. И для постороннего наблюдателя он стал почти незаметен.

Тема о концлагерях в советской России уже достаточно использована. Но она была использована преимущественно, как тема «ужасов» и как тема личных переживаний людей, попавших в концлагерь более или менее безвинно. Меня концлагерь интересует не как территория «ужасов», не как место страданий и гибели миллионных масс, в том числе и не как фон моих личных переживаний, каковы бы они ни были. Я не пишу сентиментального романа и не собираюсь вызвать в читателе чувства симпатии или сожаления. Дело не в сожалении, а в понимании.

И вот именно здесь, в концлагере, легче и проще всего понять основное содержание и основные «правила» той борьбы, которая ведется на пространстве всей социалистической республики.

Я хочу предупредить читателя: ничем существенным лагерь от «воли» не отличается. В лагере если и хуже, чем на воле, то очень уж не на много - конечно для основных масс лагерников, рабочих и крестьян. Все то, что происходит в лагере, происходит и на воле. И наоборот. Но только в лагере все это нагляднее, проще, четче. Нет той рекламы, нет тех идеологических надстроек, подставной и показной общественности, белых перчаток и оглядки на иностранного наблюдателя, какие существуют на воле. В лагере основы советской власти представлены с четкостью алгебраической формулы.

История моего лагерного бытия и побега если не доказывает, то во всяком случае показывает, что эту формулу я понимал правильно. Подставив в нее вместо отвлеченных алгебраических величин живых и конкретных носителей советской власти в лагере, живые и конкретные взаимоотношения власти и населения, я получил нужное мне решение, обеспечившее в исключительно трудных объективных условиях успех нашего очень сложного технически побега.

Возможно, что некоторые страницы моих очерков покажутся читателю циничными… Конечно, я очень далек от мысли изображать из себя невинного агнца; в той жестокой ежедневной борьбе за жизнь, которая идет по всей России, таких агнцев вообще не осталось, они вымерли. Но я прошу не забывать, что дело шло совершенно реально о жизни и смерти, и не только моей.

В той общей борьбе не на жизнь, а на смерть, о которой я только что говорил, нельзя представлять себе дело так, что вот с одной стороны беспощадные палачи, а с другой - только безответные жертвы. Нельзя же думать, что за годы этой борьбы у страны не выработалось миллионов способов и открытого сопротивления и «применения к местности» и всякого рода изворотов, не всегда одобряемых евангельской моралью. И не нужно представлять себе страдание непременно в ореоле святости. Я буду рисовать советскую жизнь в меру моих способностей такою, какою я ее видел. Если некоторые страницы этой жизни читателю не понравятся - это не моя вина.

Эпоха коллективизации довела количество лагерей и лагерного населения до неслыханных цифр. Именно в связи с этим лагерь перестал быть местом заключения и истребления нескольких десятков тысяч контрреволюционеров, каким были Соловки и превратился в гигантское предприятие по эксплуатации даровой рабочей силы, находящейся в ведении Главного Управления Лагерями ГПУ - ГУЛАГа. Границы между лагерем и волей стираются все больше и больше. В лагере идет процесс относительного раскрепощения лагерников; на воле идет процесс абсолютного закрепощения масс. Лагерь вовсе не является изнанкой, некоим Unterwelt’ом от воли, а просто отдельным и даже не очень своеобразным куском советской жизни. Если мы представим себе лагерь несколько менее голодный, лучше одетый и менее интенсивно расстреливаемый, чем сейчас, то это и будет куском будущей России, при условии ее дальнейшей «мирной эволюции». Я беру слово «мирная» в кавычки, ибо этот худой мир намного хуже основательной войны… А сегодняшняя Россия пока очень немногим лучше сегодняшнего концлагеря.

Лагерь, в который мы попали - Беломорско-Балтийский Комбинат (ББК) - это целое королевство с территорией от Петрозаводска до Мурманска, с собственными лесоразработками, каменоломнями, фабриками, заводами, железнодорожными ветками и даже с собственными верфями и пароходством. В нем девять отделений: мурманское, туломское, кемское, сорокское, сегежское, сосновецкое, водораздельное, повенецкое и медгорское. В каждом таком отделении - от пяти до двадцати семи лагерных пунктов (лагпункты) с населением от пятисот человек до двадцати пяти тысяч. Большинство лагпунктов имеют еще свои «командировки» - всякого рода мелкие предприятия, разбросанные на территории лагпункта.

На ст. Медвежья Гора (Медгора) находится управление лагерем - оно же и фактическое правительство так называемой «Карельской республики»; лагерь поглотил республику, захватил ее территорию и - по известному приказу Сталина об организации Балтийско-Беломорского Комбината - узурпировал все хозяйственные и административные функции правительства. Этому правительству осталось только «представительство», побегушки по приказам Медгоры да роль декорации национальной автономии Карелии.

В июне 1934 года «лагерное население» ББК исчислялось в 286 тысяч человек, хотя лагерь находился уже в состоянии некоторого упадка: работы по сооружению Беломорско-Балтийского канала были уже закончены, и огромное число заключенных - я не знаю точно, какое именно - было отправлено на БАМ (Байкало-Амурская магистраль). В начале марта того же года мне пришлось работать в плановом отделе Свирского лагеря - это один из сравнительно мелких лагерей; в нем было тогда 78 000 «населения».

Некоторое время я работал в учетно-распределительной части (УРЧ) ББК и в этой работе сталкивался со всякого рода перебросками из лагеря в лагерь. Это дало мне возможность с очень грубой приблизительностью определить число заключенных всех лагерей СССР. Я при этом подсчете исходил с одной стороны - из точно мне известных цифр «лагерного населения» Свирьлага и ББК, а с другой - из, так сказать, «относительных величин» остальных более или менее известных мне лагерей. Некоторые из них больше ББК (БАМ, Сиблаг, Дмитлаг); большинство - меньше. Есть совсем уж неопределенное количество мелких и мельчайших лагерей - в отдельных совхозах, даже в городах. Так, например, в Москве и Петербурге стройки домов ГПУ и стадионов «Динамо» производились силами местных лагерников. Есть десятка два лагерей средней величины - так, между ББК и Свирьлагом. Я не думаю, чтобы общее число всех заключенных в этих лагерях было меньше пяти миллионов человек. Вероятно, несколько больше. Но, конечно, ни о какой точности подсчета не может быть и речи. Больше того, я знаю системы низового подсчета в самом лагере и поэтому сильно сомневаюсь, чтобы само ГПУ знало о числе лагерников с точностью хотя бы до сотен тысяч.

Здесь идет речь о лагерниках в строгом смысле этого слова. Помимо них существуют всякие другие более или менее заключенные слон населения. Так, например, в ББК в период моего пребывания там находилось 28000 семейств так называемых «спецпереселенцев» - это крестьяне Воронежской губернии, высланные в Карелию целыми селами на поселение к под надзор ББК. Они находились в гораздо худшем положении, чем лагерники, ибо они были с семьями и пайка им не давали. Далее следует категория административно ссыльных, высылаемых в индивидуальном порядке; это вариант довоенной ссылки, только без всякого обеспечения со стороны государства - живи, чем хочешь. Дальше - «вольно ссыльные» крестьяне, высылаемые обычно целыми селами на всякого рода «неудобоусвояемые земли», но не находящиеся под непосредственным ведением ГПУ.

О количестве всех этих категорий, не говоря уже о количестве заключенных в тюрьмах, я не имею никакого даже и приблизительного представления. Надо иметь в виду, что все эти заключенные и полузаключенные люди - все это цвет нации, в особенности крестьяне. Думаю, что не меньше одной десятой части взрослого мужского населения страны находится или в лагерях или где-то около них.

Это, конечно, не европейские масштабы. Системы советских ссылок как-то напоминают новгородский «вывод» при Грозном, а еще больше - ассирийские методы и масштабы.

Ассирийцы, - пишет Каутский, - додумались до системы, которая обещала их завоеваниям большую прочность: там, где они наталкивались на упорное сопротивление или повторные восстания; они парализовали силы побежденного народа таким путем, что отымали у него голову; то есть отымали у него господствующие классы - самые знатные, образованные и боеспособные элементы и отсылали их в отдаленную местность, где они, оторванные от своей подпочвы, были совершенно бессильны. Оставшиеся на родине крестьяне и мелкие ремесленники представляли плохо связанную массу, не способную оказать какое-нибудь сопротивление завоевателям».

Советская власть повсюду «наталкивалась на упорное сопротивление и повторные восстания» и имеет все основания опасаться в случае внешних осложнений такого подъема «сопротивления и восстаний», какого еще не видала даже и многострадальная русская земля. Отсюда - и ассирийские методы и ассирийские масштабы. Все более или менее хозяйственно устойчивое, способное мало-мальски самостоятельно мыслить и действовать, короче говоря, все то, что оказывает хоть малейшее сопротивление всеобщему нивелированию, подвергается «выводу, искоренению, изгнанию.

Как видите, эти цифры очень далеки и от «мирной» эволюции и от «ликвидации террора». Боюсь, что во всякого рода эволюционных теориях русская эмиграция слишком увлеклась тенденцией видеть чаемое как бы сущим. В России об этих теориях не слышно абсолютно ничего, и для нас - всех троих - эти теории эмиграции явились полнейшей неожиданностью, как снег на голову. Конечно, нынешний маневр власти «защита родины» обсуждается и в России, но за всю мою весьма многостороннюю советскую практику я не слыхал ни одного случая, чтобы этот маневр обсуждался, так сказать, всерьез, как его обсуждают здесь, за границей.

При нэпе власть использовала инстинкт собственности и, использовав, послала на Соловьи и на расстрел десятки и сотни тысяч своих временных нэповских «помощников». Первая пятилетка использовала инстинкт строительства и привела страну к голоду, еще не бывалому даже в истории социалистического рая. Сейчас власть пытается использовать национальный инстинкт для того, чтобы в момент военных испытаний обеспечить, по крайней мере, свой тыл.

История всяких помощников, попутчиков, сменовеховцев и прочих, использованных до последнего волоса и потом выкинутых на расстрел, могла бы заполнить целые тома. В эмиграции и заграницей об этой истории позволительно время от времени забывать, не эмиграция и не заграница платила своими шкурами за тенденции видеть «чаемое как бы сущим». Профессору Устрялову, сильно промахнувшемуся на своих нэповских пророчествах, решительно ничего не стоит в тиши харбинского кабинета сменить свои вехи еще один раз (или далеко не один раз) и состряпать свое пророчество. В России люди, ошибающиеся в своей оценке и поверившие власти, платили за свои ошибки жизнью. И поэтому человек, который в России стал бы всерьез говорить об эволюции власти, был бы просто поднят на смех.

Но как бы ни оценивать шансы «мирной эволюции», мирного врастания социализма в кулака (можно утверждать, что издали виднее), один факт остается для меня абсолютно вне всякого сомнения. Об этом мельком говорил, краском Тренин в «Последних Новостях»: страна ждет войны для восстания. Ни о какой защите «социалистического отечества» со стороны народных масс не может быть и речи. Наоборот, с кем бы ни велась войнами какими бы последствиями ни грозил военный разгром, все штыки и все вилы, которые только могут быть воткнуты в спину красной армии, будут воткнуты обязательно. Каждый мужик знает это точно так же, как это знает и каждый коммунист! Каждый мужик знает, что при первых же выстрелах войны он в первую голову будет резать своего ближайшего председателя сельсовета, председателя колхоза и т.д., и эти последние совершенно ясно знают, что в первые же дни войны они будут зарезаны, как бараны.

Я не могу сказать, чтобы вопросы отношения масс к религии, монархии, республике и пр. были для меня совершенно ясны. По вопрос об отношении к войне выпирает с такой очевидностью, что тут не может быть никаких ошибок. Я не считаю это особенно розовой перспективой, но особенно розовых перспектив вообще не видать. Достаточно хорошо зная русскую действительность, я довольно ясно представляю себе, что будет делаться в России на второй день после объявления войны: военный коммунизм покажется детским спектаклем. Некоторые репетиции этого спектакля я видел уже в Киргизии, на Северном Кавказе и в Чечне. Коммунизм это знает совершенно точно, и вот почему он пытается ухватиться за ту соломинку доверия, которая, как ему кажется, в массах еще осталась. Конечно, осел с охапкой сена перед носом принадлежит к числу гениальнейших изобретений мировой истории, так по крайней мере утверждает Вудворт, но даже и это изобретение изнашивается. Можно еще один, совсем лишний раз, обмануть людей, сидящих в Париже или в Харбине, но нельзя еще один раз (который, о Господи!) обмануть людей, сидящих в концлагере или в колхозе. Для них сейчас ibi bene - ibi patria, а хуже, чем на советской родине, им все равно не будет нигде. Это, как видите, очень прозаично, не очень весело, но все-таки факт.

Учитывая этот факт, большевизм строит свои военные планы с большим расчетом на восстания - и у себя и у противника. Или, как говорил мне один из военных главков, вопрос стоит так: «где раньше вспыхнут массовые восстания - у нас или у противника. Они раньше всего вспыхнут в тылу отступающей стороны. Поэтому мы должны наступать, и поэтому мы будем наступать».

К чему может привести это наступление, я не знаю. Но возможно, что в результате его мировая революция может стать, так сказать, актуальным вопросом. И тогда господам Устрялову, Блюму, Бернарду Шоу и многим другим, покровительственно поглаживающим большевицкого пса или пытающимся в порядке торговых договоров урвать из его шерсти клочок долларов, придется пересматривать свои вехи уже не в кабинетах, а в Соловках и ББКах, как их пересматривают много, очень много людей, уверовавших в эволюцию, сидя не в Харбине, а в России.

В этом, все же не вполне исключенном случае, неудобоусвояемые просторы российских отдаленных мест будут несомненно любезно предоставлены в распоряжение соответствующих братских ревкомов для поселения там многих, ныне благополучно верующих людей - откуда же взять эти просторы, как не на Российском севере?

И для этого случая мои очерки могут сослужить службу путеводителя и самоучителя.

Расчетные квитанции (боны) номиналом 1, 3, 5 и 10 рублей, выпущенные Главным Управлением Северных Лагерей НКВД в 1936 году. Появились в обращении среди коллекционеров в конце 80-х годов, после рассекречивания значительной части архивов НКВД в период Перестройки. Подобными платежными средствами лагерное руководство выдавало зарплаты и премии заключенным за перевыполнение плана. Представленные в коллекции боны находятся в отличном сохране и явно не были в употреблении — на оборотной стороне отсутствует оттиск печати, являвшийся необходимым условием для приема суррогатов в лагерном ларьке.

Сам факт существования внутренней «валюты» ГУЛАГа до конца 80-х годов не был широко известен. С одной стороны, это было вызвано закрытостью самой системы, а также тем, что расчетные квитанции имели хождение только на территории определенного лагеря. С другой стороны, сам по себе выпуск «лагерной валюты» носил полулегальный характер и нередко осуществлялся по инициативе начальника зоны без какого-либо строгого контроля со стороны руководства НКВД. Со временем лагерные боны стали частью теневой экономики ГУЛАГа, что послужило поводом для проведения в 1936 году громкого расследования, стало главной причиной ареста и последующего расстрела главы НКВД Генриха Ягоды. Возможно, именно этим объясняется хорошая сохранность представленных в коллекции расчетных квитанций: выпущенные в 1936 году, они так и не были запущены в обращение и, скорее всего, на многие десятилетия осели в местных архивах НКВД.

В том, что внутри системы ГУЛАГ со временем появилась собственная «лагерная» валюта, не было ничего удивительного. К середине 30-х годов ГУЛАГ превратился в мощную и высокоприбыльную организацию — со своими законами, правилами, экономикой и, следовательно, средствами расчета. Строительство концентрационных лагерей в Советской России нача­лось еще в 1918 году, буквально сразу после официального старта так называемого «красного террора» — репрессивной государственной политики правительства большевиков. К концу 1921 года в стране было уже 122 лагеря, а осенью 1923-го — 315.

С 1923 по 1934 год все подобные учреждения находи­лись в ведении Объединенного Государ­ственного политического Управления (ОГПУ). За это время в целях «со­циальной профилактики» через «исправительное горнило» прошло свыше 10% населения СССР. Режимные заведения являлись не только средством подавления любого инакомыслия, но и бездонным резер­вуаром бесплатной рабочей силы. Точнее, почти бесплатной. Как ни удивительно, но заключен­ные советских лагерей все же получали за свой труд вознаграждение. Правда, оно было весьма услов­ным. Согласно циркуляру ГУМЗАКа (Главного управления мест заключения) от 25 ноября 1926 года, зарплата арестантов должна была составлять 25% от ставки рабочего соответствующей квалификации в госпромышленности. Однако это правило работало только на бумаге. На деле же государство всеми силами старалось добиться полного самофинансирования своего детища. Так что с самого начала главной задачей лагерей являлась не пресловутая «перековка», а получение максимальной хозяйственной отдачи от «з/к» при минимальных затратах на их содержание.

Отчасти эта задача решалась за счет самих заключенных. Например, в Соловецком лагере особого назначения (СЛОН) каждый арестант имел право ежемесячно получать из дома до 50 рублей — для лагеря это были огромные деньги. Однако на территории зоны пользоваться настоящими государственными купюрами было категорически запрещено. За укрытие советских денег заключенному полагался расстрел (сотруднику лагеря – длительный срок). Впрочем, к этой мере подходили избирательно. Достоверно известно, что на Соловецких островах уголовники из числа «блатных» играли в карты на привычные им «хрусты», в то время как политических узников за такую дерзость ждала пуля. Поэтому денег от родственников арестантам на руки не выдавали, а сразу зачисляли на лицевой счет. К домашней сумме ежемесячно приплюсовывались премиальные квитанции на 3-5 рублей за перевыполнение нормы. Однако заключенным далеко не всегда удавалось воспользоваться суммами, которые перечисляли им родные. Так, писатель Михаил Розанов в своей книге «Соловецкий концлагерь в монастыре» писал следущее: «С лицевого счета, на который записываются отобранные или присланные родственниками деньги, можно взять или, точнее говоря, могли дать квитанцию и на рубль, и на десять, и на пятьдесят рублей. Или вообще отказать в выдаче. Это зависело от года, от настроения того или иного начальника, от положения заключенного и от суммы на его счету, а прежде всего и больше всего — от блата».

Расчетные квитанции представляли собой книжечку с отрывными чеками, которую выдавал финансовый отдел ОГПУ. Этими чеками заключенный мог расплатиться в ларьке или Розмаге - «розничном магазине», который находился на первом этаже управления лагеря (располагался в здании бывшей монастырской гостиницы в Соловецком порту). «Каждый имел на руках «квитанцию» на сумму, которую можно было истратить в лагерных магазинах. С этой суммы «списывал» завмаг красными чернилами, а лагерная бухгалтерия делала расчеты. Словом, по тюремному типу», — вспоминали бывшие заключенные. На квитанциях помещался примерный текст: «Лагерь Особого назначения ГПУ - квитанция на сумму до N рублей - выдана заключенному NN на сумму N рублей N копеек» . После каждой покупки на чеке ставили пометку о том, на какую сумму приобретались товары и сколько денег осталось на лицевом счету владельца. Работники Розмага выписывали квитанции в двух экземплярах: одну оставляли у себя, а вторую отправляли в контору, которая вела учет средств заключенных. Это делало бессмысленной и невозможной подделку квитанций.

История сохранила прейскурант на некоторые товары из лагерных ларьков: 1 кг рыбы (сельдь) стоил 1 рубль 30 копеек, колбасы — 2 р. 50 к., сахара — 63 к., одеколон — 5 р. 25 к., английская булавка — 30 к. Правда, чтобы заработать на английскую булавку, заключенному требовалось перевыполнить дневной план как минимум на 200%. Кроме того, «гулаговские стахановцы» получали право обслуживаться в Розмаге без очереди. Такие вот соловецкие привилегии.

К слову, даже 300-процентное перевыполнение плана вовсе не гарантировало узнику выплату всех заслуженных бон. Дело в том, что, помимо премиальной, в лагерях действовала и своя система штрафов. Об этом, в частности, пишет исследователь ГУЛага Михаил Розанов в своей книге «Завоеватели белых пятен»: «Если в течение месяца у заключенного оказывалось больше трех дней с выработкой ниже 100%, автоматически вычеркивалась премия за весь месяц. Среди лагерных мер наказания практиковалось наложение денежных штрафов бухгалтерией, а также лишение премиального вознаграждения и ларьковых продуктов за различные нарушения, в основном за мелкий материальный ущерб. Вот, к примеру, характерная формулировка: «За прожженные у костра валенки… лишить премвознаграждения за январь и февраль месяцы».

Позже расчетные квитанции стали выполнять и функции поощрения — то есть выдаваться заключенному вне зависимости от состояния его собственного личного счета, в награду за перевыполнение норм производства. «Деньги в административных документах изначально и вплоть до конца 1940-х годов обозначались терминами «денежное поощрение» или «денежное премиальное вознаграждение». Понятие «зарплата» тоже иногда употреблялось, но официально такое название было введено только в 1950 году», — пишут исследователи Л. Бородкин и С. Эртц в книге «Структура и стимулирование принудительного труда в ГУЛаге». В официальных документах эта же мысль получает идейное обоснование: «Построение премиальной системы в лагерных условиях является началом, стимулирующим производительность труда отнюдь не менее интенсивно, чем сдельная зарплата вольницы». «За работу не платили никаких денег. Но ежемесячно составляли списки на «премию» - по усмотрению начальников, и по этим спискам давали два, три, редко пять рублей в месяц. Эти два рубля выдавались лагерными бонами - деньгами вроде «керенок» по размеру, с подписью тогдашнего деятеля лагерей Глеба Бокия. Бонами стали рассчитываться с конца 1929 года, во время перековки», — писал в своем автобиографическом романе «Вишера - антироман» Варлам Шаламов, который провел в советских лагерях около 18 лет.

Всё более распространявшаяся практика поощрения «передовиков» привела к тому, что в лагерях стали появляться денежные суррогаты, называемые «бонами». Впервые они появляются на тех же Соловках — осенью 1929-го, в год «Великого перелома», в лагере вошли в обиход специальные билеты, расчет которыми получил кодовое обозначение «Касса №2». На них был изображен слон с буквой «У» на попоне. В итоге получился «УСЛОН» — Управление Соловецких лагерей особого назначения. С тех пор изображение этого животного стало негласной эмблемой соловецкого лагеря. «Слоники» по-прежнему назывались расчетными квитанциями, но были похожи на купюры. Они отличались по цвету, номиналу и размеру: горизонтальные — размером 75х52 мм и номиналом 2, 5 и 20 копеек, и вертикальные размером 75х102 мм и достоинством в 1, 3, 5 рублей и 50 копеек.

Отпечатанные в цвете на хорошей бумаге, тщательно защищенные от подделки, первые лагерные дензнаки были изготовлены не где-нибудь, а на предприятиях Гознака. Их появление позволяло выполнить сразу несколько задач. Во-первых, создать дополнительный и весьма эффективный инструмент давления (или поощрения) на заключенных. Напомним, что лагерный паёк тех же Соловков рассчитывался из суммы в 3 рубля 78 копеек на человека, и из-за своей скудости был прозван «мёртвым». Во-вторых, суррогаты позволяли выполнить требование безопасности, предписывающее не допустить возможности использования заключенным накопленных в лагере денежных средств в случае освобождения или побега. Поэтому денежные сертификаты действовали только на территории определенного исправительного учреждения. Наконец, именно из-за ограниченности использования сертификатов их нельзя было считать настоящими деньгами — в противном случае это противоречило бы законам СССР. Любопытно, что в системе гознаковой нумерации лагерных бон была зашифрована криптограмма-акроним. Первые буквы серий различных номиналов складывались в аббревиатуру «ОГПУ» : литера «О» - на квитанциях достоинством в 5 рублей, «Г» - 3 рубля, «П» - 1 рубль и «У» - на квитанции в 50 копеек. Вторая буква серии соответствует номеру выпуска: А — первый, Б — второй, В — третий. На каждом «слонике» первого тиража 1929 года слева внизу размещалась графа с факсимильной подписью: «Член коллегии ОГПУ: Г. Бокий». Вторая подпись — начальника Финотдела ОГПУ (на всех последующих выпусках она одинаковая, но трудно читаемая).

Соловецкий опыт показался удачным, и его подхватили другие лагеря и исправительные учреждения. «Свои» боны в начале 30-х годов печатали не только на Соловках, но и в других лагерях. Например, расположенных в Свердловской области. На Урале их называли «внутрипостроечными расчетными знаками». Тираж был отпечатан на бумаге без водяных знаков в 1932 году. Эти денежные суррогаты также различались по цвету в за­висимости от номинала — от 1 до 100 ру­блей. Большое количество гигантов индустриализации, в строительстве которых участвовали заключенные, также имели специальные боны для выплат рабочим. К таковым можно от­нести хозрасчетные знаки «Уралмашстроя», где в 1931 году были выпущены боны номиналом от одной копейки до 5000 рублей. В коллекциях нумизматов также имеются денежные суррогаты Пермстроя достоинством до 500 рублей. Известно, что в Горьковской области на Вахтанском строительстве выпускались специальные боны «рабочего кооператива». Это были знаки достоинством в 25 и 50 копеек, 1, 1 р. 50 коп., 1 р. 75 коп., 2, 3 и 5 рублей, с односторонним текстом: «На право получения из магазина Вахтанского Рабочего Кооператива товаров на…» . Они не были датированы, но также вышли в начале 30-х годов.

Лагерные боны стали заметным подспорьем для заключенных. В 1932 году на Соловках на местные боны свободно продавались худшие сорта свежей рыбы, разные овощи, тюлений жир, кости, колбаса, иногда молоко. Примечательно, что на свободе многие люди не видели и этих продуктов. Известны случаи, когда вольные в Карелии выменивали на водку или советские деньги лагерные дензнаки по курсу 1:2, на которые потом в Розмаге можно было купить то, что исчезло из магазинов на воле, где царствовала карточная система. Кстати, именно на 1932 год выпал следующий выпуск соловецких бон. В это время лагеря особого назначения получают менее страшное название — исправительно-трудовые. К «слоникам» уже известных нам номиналов была добавлена купюра достоинством 10 рублей. От предыдущих партий новые квитанции отличались факсимильной подписью — на этот раз ее оставил , назначенный начальником ГУЛага 9 июня 1932 года. Именно в бытность его бдительного руководства советскими исправительно-трудовыми лагерями вымерла шестая часть заключенных.

Боны и расчетные квитанции просуществовали вплоть до 1933 года, когда вдруг в одночасье исчезли из обихода. Дело в том, что 25 февраля 1933 года вышло постановление Наркомфина СССР «О недопущении выпуска в обращение денежных суррогатов». После выхода этого постановления руководству ГУЛага ничего не оставалось, как отказаться от выпуска денежных суррогатов и, вероятно, снова перейти на безналичную систему расчетов — т.е. вернуться к расчетным квитанциям. Однако, судя по всему, лагерные боны на этом не прекращают своего существования. В коллекциях нумизматов по всему миру встречаются гулаговские расчетные квитанции и чеки 1935-1950 годов, однако об их подлинности достоверно ничего не известно. Кроме того, ни одна из них не каталогизирована нумизматами (справедливости ради заметим, что далеко не все соловецкие боны, выпущенные ранее 1933 года, занесены в Каталог бумажных денежных знаков, но большинство упоминаются в каталоге Кардакова).

Можно предположить, что ввиду ограниченности хождения лагерных бонов в НКВД решили, что они не вполне подпадают под приведенную в постановлении Наркомфина определение «денежный суррогат». Возможно также, что боны стали играть слишком заметную роль в теневой экономике ГУЛАГа, чтобы от них полностью отказываться. Не случайно к 1936 году всё чаще встречаются боны без серийных номеров и без каких-либо подписей. В лучшем случае, при передаче заключенным такие квитанции проштамповывались печатью исправительного учреждения на обратной стороне. Подобные «анонимные» суррогаты открывали поистине безграничные возможности для злоупотреблений — как со стороны «блатных», нередко обиравших простых заключенных, так и со стороны лагерного начальства. Вполне вероятно, что ниточки этой теневой экономики вели непосредственно к руководству НКВД — в частности, к шефу Главного управления лагерей при ОГПУ Лазарю Когану. Это бывший анархист, который в большинстве старых справочников числился помощником председателя Районного Гуляй-Польского Военно-Революционного Совета — высшего органа махновского движения. Однако лидер Союза анархистов Украины Вячеслав Азаров ставит этот факт под сомнение и утверждает, что человека с таким именем среди лидеров махновского движения никогда не было. Как бы то ни было, в 1918 году Коган порвал с анархизмом и перешел на сторону победивших большевиков. Доказал свою верность на посту начальника Особого отдела IX армии, потом заместителя начальника войск ОГПУ. Именно Коган считается одним из основных организаторов ГУЛага. В 1932 году он стал замначальника созданного в 1929 году Управления северных лагерей особого назначения — УСЕВЛОН (предположительно именно это ведомство позже выпустит представленные в нашей коллекции боны), контора которого размещалась в бывшем Строгановском дворце в Сольвычегодске. К тому времени в структуру УСЕВЛОНа входили Архангельский, Котласский, Соловецкий, Сыктывкарский, Пинюгинский, Усть-Вымский, Ухтинский лагеря, общее число заключенных в которых составляло почти 140 тысяч человек.

Тогда же Коган реализовал идею создания при лагерях предприятий, продукция которых пускалась на «черный рынок», а выручка использовалась для личного обогащения и подкупа должностных лиц. Вскоре в дело вошел и сам глава НКВД Генрих Ягода, который предложил более крупную игру: создать Кооператив НКВД, через который реализовывать на Западе алмазы и драгоценные металлы, добываемые заключенными сибирских лагерей. Гулаговский «бизнес» довольно скоро привлек внимание зарубежных спецслужб. В конце концов, эта история дошла до Сталина, она и стала непосредственной причиной ареста Ягоды. Арестовывал главу НКВД уже упоминавшийся в «Маленьких историях» заместитель народного комиссара НКВД тов. Фриновский — тот самый, что расследовал дело о секретных символов на пионерских значках (см. заметку «) и сам был расстрелян годом позже. А в январе 1938 года арестовали и самого Лазаря Когана. Он был одним из свидетелей обвинения против Ягоды, на которого пытался переложить вину за свои собственные преступления. Сидя в камере, Коган писал покаянные письма Ежову и Берии, но безответно. В марте 1939 года его расстреляли. А в 1956 году реабилитировали, как «необоснованно репрессированного командира Красной Армии» ! Причем реабилитация была полной – с возвратом конфискованного имущества и наград. Такие вот зигзаги судьбы.

Еще одним персонажем, о котором нельзя умолчать в нашем рассказе — это выросший в семье украинского учителя «несгибаемый партиец» Глеб Иванович Бокий, чье факсимиле красовалось на самых первых выпусках соловецких бонов. Участник революций 1905 и 1917 годов, Глеб Бокий не сумел закончить образование — диплом геолога он так и не получил. «Он был студент и был горняк, зачеты же не шли никак », — лаконично подтрунивала Бокия «дружеская эпиграмма» в журнале «Соловецкие острова» за 1929 год. Член партии большевиков с 1900 года, свою карьеру в органах Бокий начал с долж­ности заместителя председателя Петро­градской ЧК и в дальнейшем прославился как один из организаторов «красного тер­рора» в Петрограде. Многим Бокий известен и как глава специального отдела перехвата и дешифровки – это подразделение внешней разведки было одним из самых секретных в ОГПУ. Между Кемью и Соловецкими островами курсировал пароход, названный в его честь, который перевозил в трюмах и на прицепленной барже заключенных. По этому поводу соловчанами была сложена шуточная песня:
Шептали все… Но кто мог верить?
Казался всем тот слух нелеп:
Нас разгружать сюда приедет
На «Глебе Боком» - Бокий Глеб.

По воспоминаниям людей, знавших Бокия лично, «он сутулился при ходьбе и имел странную привычку носить военную форму и плащ круглый год. Собеседников бросало в дрожь от взгляда его холодных голубых глаз, которые заставляли людей думать, что ему противен сам их вид». Многие также помнят, что у этого партийца были довольно странные шутки. Однажды он заключил пари с Максимом Литвиновым, что украдет из его сейфа в Наркомате иностранных дел документы. Литвинов приставил к двери часового, но наутро спецкурьер привез дипломату его бумаги. Будущий нарком иностранных дел тогда не прислал Бокию проспоренный коньяк, а написал жалобу Ленину. Впрочем, никаких особых взысканий за эту проделку «человек и пароход» Глеб Бокий не получил. Однако его судьба сложилась не менее трагично, чем у людей, за которыми он надзирал: в 1937 году, в возрасте 58 лет, он был расстрелян как враг народа. Рассказывают, что Бокию вышла боком его фраза: «А что мне Сталин? Меня Ленин на это место поставил». Однако после смерти Сталина, в июне 1956 года, Бокия реабилитировали.

Полностью реабилитировали в конце 50-х годов и уже упоминавшегося ранее Матвея Бермана — руководителя ГУЛАГа, печально прославившегося организацией мора среди заключенных. Вот как описывает его последние дни автор статьи «Братья Берманы - стахановцы террора» Алексей Тепляков: «24 декабря 1938 года завотделом кадров ЦК ВКП(б) Георгий Маленков сообщил Матвею Берману, что товарищ Сталин не может далее держать в правительстве брата немецкого шпиона и друга целой шайки разоблаченных врагов народа. Сорокалетний бывший нарком понял, что Хозяин поставил точку в его судьбе. Берман действительно неприлично долго оставался на свободе. Многие его видные коллеги по НКВД были арестованы еще несколько недель назад. Да и все предшественники в мирном наркомате связи – бывший глава Совнаркома Алексей Рыков, бывший нарком внутренних дел Генрих Ягода, бывший командарм Иннокентий Халепский – давно отправились в застенок и были расстреляны. А Берман просидел в этом кресле почти полтора года. Повинуясь кивку Маленкова, Матвей Давидович встал, последний раз зацепив взглядом оплывшее бабье лицо и мутные глаза сталинского любимца. В приемной Бермана уже ждали. Несколько чекистов вывели своего бывшего начальника на улицу и усадили в «воронок». Следствие было недолгим. Уже 7 марта 1939 года круглолицый председатель военной коллегии Верховного суда СССР Василий Ульрих скороговоркой прочитал приговор: за участие в заговорщической и террористической организации в органах НКВД – расстрелять. Бермана потащили в подвал, а Василий Васильевич, шелестя бумагами, уже быстро читал аналогичный приговор следующей жертве, вспоминая, как двумя неделями ранее перед ним стоял младший брат только что осужденного им недавнего наркома связи, бывшего комиссара госбезопасности…»

Несмотря на массовые чистки в рядах НКВД и начавшуюся Великую отечественную войну, «теневая экономика» в системе ГУЛАГ не ослабевала. Мало того, приток в лагеря немецких военнопленных и граждан вновь присоединенных к СССР стран привели к появлению в лагерях новых форм товарно-денежных отношений, таких как обмен валюты, торговля оружием и пр. Очевидно, что весь этот «бизнес» не мог проходить без участия высокопоставленных чинов НКВД. В «Архипелаге ГУЛаге» Александра Солженицына в главе, посвященной выселению прибалтийских народов, автор сообщает о том, что многие из переселенцев были насильно загнаны в артели старателей трестов «Хакзолото» и «Енисейстрой», реальная власть над которыми была у генералов МВД. «Эти умирающие люди посылались вылизывать остатки золота, которые государству было жаль покинуть. Зарабатывали эти «старатели» в месяц 3-4 «золотых» рубля (150- 200 сталинских, четверть прожиточного минимума). На некоторых рудниках под Копьевом ссыльные получали зарплату не деньгами, а бонами: в самом деле, зачем им общесоюзные деньги, если передвигаться они все равно не могут, а в рудничной лавке им продадут (завалящее) и за 6оны?», — пишет Солженицын.

История тюремных бонов 30-50-х годов до сих пор остается недосказанной. Раскрытие архивов НКВД-КГБ в начале 90-х годов хоть и пополнило каталоги коллекционеров новыми артефактами, но не внесло большой ясности в вопрос о том, сколько бонов, где и до какого времени было выпущено. В связи с этим в среде коллекционеров не утихают споры о подлинности тех или иных денежных суррогатов. Несомненным остается одно — так до конца и не рассекреченная «валюта» советского ГУЛАГа остаётся неопровержимым свидетельством того, что массовые репрессии первой половины XX века в СССР лишь внешне носили характер политический. На деле же многомиллионная армия бесправных и безвестных рабочих рук была призвана крепить экономическую мощь державы, попутно способствуя личному обогащению отдельных ответственных работников одной из самых кровавых карательных машин мира, известной под аббревиатурой ГУЛАГ.

Фильм о том, как жить в аду, Основатели ГУЛАГА 9 августа 1918 года Ленин отправляет указания в Пензенский губисполком Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне городапроведем аналогию с фашистскими преступниками - гестаповцами, эсэсовцами, охранниками концлагерей. Они ведь тоже были всего лишь винтиками преступного режима. Но их ловили по всему миру и уничтожали. У чекистов был выбор, но они выслуживались, идя по трупам как по шпалам, пока сами не попали под поезд, мчащийся к светлому будущему.Нам никогда не узнать, сколько человек стали жертвами строительства коммунизма за период между Октябрьской революцией 1917 года и смертью Сталина в марте 1953 года. Одни историки говорят, что погибших было 20 миллионов, другие, что 50. Миллионы работали в качестве рабов в лагерях ГУЛАГа, системах шахт, заводов и строек, лежавших в основе великого советского индустриального рывка. Значительно больше людей погибло в сталинском ГУЛаге, чем при Гитлере-------.Нафталий Аронович Френкель Френкель постоянно выдвигал проекты расширения «тюремного производства», делился планами, как на дармовом зековском труде можно зарабатывать большие деньги. Именно Френкель придумал, как оптимизировать труд лагерных заключенных, сделав его максимально производительным и минимально затратным. В 1931−1933 годах - работал на Беломорско-Балтийскомо канале ОГПУ: с 1931 году - ачальник работ Беломорстроя ОГПУ, в 1933 году - помощник начальника. В 1933 году получил Орден Ленина ФОРМУЛА ФРЕНКЕЛЯ: «Взять от заключенного все в первые три месяца, а потом он нам не нужен Именно Френкель придумал, как оптимизировать труд лагерных заключенных, сделав его максимально производительным и минимально затратным.Напомню, что под "методом Френкеля" в выдаче питания подразумевается специфичная для 1930-1950гг. XX века дифференцированная шкала пайков,- количество еды, получаемой лагерником в день, ставилось в зависимость от выполняемой им нормы выработки. Чем больше заключенный работает, тем больше он получает еды. Не выполняет норму, пайка урезается. Казалось бы, что в этой схеме особенного? Дело в том, что она была беспрецедентна, как по сути, так и по последствиям.НКВД За много лет до прихода Гитлера Исай Давидович Берг. Лейтенант госбезопасности еврей Иса́й Дави́дович Берг (1905, Москва - 7 марта 1939, Москва) - начальник АХО Управления НКВД по Московской области, по утверждению Солженицына Берг был изобретателем машин по удушению осуждённых к смертной казни выхлопными газами«Человек буквально за две недели мог превратиться доходягу. Там где не было газовых камер, убивал холод, голод, болезни и непосильный труд. - ничтожным пайком; - отсутствием лагерной одежды; - абсолютно невыполнимыми нормами выработки; - расстоянием до места работы в 8-9 километров по заснеженной целине; - страшными морозами по 35 градусов -- работой без выходных дней. - полчищами клопов, а нередко и вшей; - холодом в бараках… Двух недель - месяца такой работы было вполне достаточно, чтобы окончательно вывести человека из строя. По истечению этого срока зэк терял остаток сил, не мог уже дойти до делянки, а чаще всего - и выстоять развод. После этого он умирал медленной смертью. Это - способ умерщвления людей, во время которого только растягивают муки на месяцы. Смерть от пули не идет ни в какое сравнение с тем, что пришлось пережить многим миллионам погибших от голода. Такая казнь - верх садизма, людоедства, лицемерия…»Матвей Давыдович Берман (1898 -1939) С 9 июня 1932 года начальник Главного управления лагерей (ГУЛАГ) ОГПУ (позже - НКВД) СССР. Именно Берман стал создателем огромного «государства» заключенных и сделал из ГУЛАГа промышленное предприятие, основанное на использовании рабского труда. Фирин Семен Григорьевич (1898-1937)(настоящая фамилия - Пупко).ын мелкого торговца из Вильно. Окончил местное двухклассное училище. Работал подручным на обувной фабрике, затем был призван в царскую армию, дезер...